— Это не суть как важно, — возразил венецианец. — Если составленный договор удовлетворит совет общины, любой подеста, вне зависимости от своих пристрастий, обязан будет подписать его.
— Но это только в том случае, — поторопился добавить он, заметив, какими взглядами обменялись присутствующие, — если представитель выразит согласие с доводами синьора Бертруччо. А эти доводы пока весьма неубедительны.
— Риск недопустимо велик, — важно закивал головой флорентиец. — Да и ширма, за которой действует наш синьор…. Какая-то лига, генуэзский сенат…. Ничего не понятно!
Ободренный поддержкой, Адорно, гражданин Генуи и житель Галаты, вновь заявил о себе.
— Отказать в кредитах самому императору, да еще в столь сложное время? Нет, синьор Бертруччо, это невозможно. На следующий же день все торговые дома и принадлежащее им имущество будут конфискованы властями, а мы сами — изгнаны за пределы Византии.
— Да и где гарантии, что все общины пойдут на этот шаг? — подхватил его сосед. — Достаточно одной колонии проявить лояльность василевсу, в то время как остальные усядутся на свои сундуки — и все льготы, вся торговля и доходы перейдут в ее руки.
— Не тут ли кроется изюминка? — венецианец переводил прищуренный взгляд с Бертруччо на Адорно. — Поступив таким образом Генуя одним ударом может поразить сразу несколько целей: устраняются конкуренты, резко усиливается роль Галаты, а следовательно расширяется торговля с Крымом и Левантом. И при наличии сильного отряда лигурийских наемников во главе с Джустиниани, можно даже предположить захват Константинополя изнутри, споследующей «великодушной» передачей его в руки турок.
— А пока что синьоры Адорно и Бертруччо усердно лицедействуют перед нами, разыгрывая между собой сцену вражды и непонимания, — подхватил представитель пизанской общины.
— Брехливый пес! — возопил Адорно, выхватывая из-за пояса стилет. — Я выпущу тебе кишки!
Все шестеро вскочили на ноги, сжимая в руках кинжалы.
— Перестаньте, дурачье, — прорычал сквозь зубы Лодовико. — Не гневите Всевышнего своей глупостью.
Громко ворча, итальянцы расселись по местам, не сводя друг с друга ненавидящих взглядов.
— Османская армия со дня на день готовится выступить в поход, а вы всё забавляетесь, подобно драчливым мальчуганам. Задумайтесь на мгновение, куда идут ваши деньги. На оборону города? Верно. И чем труднее султану будет овладеть им, тем больший гнев обрушится на горожан, к которым вы, синьоры, торговцы и банкиры, имеете честь принадлежать.
— Тут кто-то упомянул про темницу, — продолжал он, — но даже в этом, крайне неблагоприятном случае, можно утешиться тем, что под замком сидеть приятнее, чем на колу. А турки, надо сказать, большие любители этой потехи. Вы много рассуждаете о карах со стороны василевса, а это значит — в главном вы со мной согласны. Вас удерживает лишь страх перед наказанием…..