– Да, и я благодарен вам. Но решение это далось мне с трудом. На мой взгляд, я сделал все, что мог. Вспомнилось последнее заседание в «Бельвю», когда вы сказали, что девушки погибли от чего-то, не оставляющего никаких следов в крови. Поэтому я решил, что чем раньше… – Под пристальным взглядом Финли доктору Сорвенсену стало не по себе. Он замялся и секунду спустя добавил: – Может быть, двое опытных специалистов гораздо лучше, чем один, а в таких вопросах кто может быть лучше, чем вы?
– Ладно. Что у вас с анализом крови? – спросил Джеймсон, переведя взгляд на пациентку. – И какое артериальное давление?
– Сто пятьдесят два на девяносто семь.
– Когда измеряли?
Сорвенсен посмотрел на карманные часы.
– Одиннадцать минут тому назад.
Лоуренс приготовил шприц и передал его Финли.
– О’кей, – кивнул тот. – Измерьте теперь, если хотите; проведем сравнение.
Джеймсон обождал, пока Сорвенсен наденет девушке манжет сфигмометра и накачает его, перед тем как ввести иглу в вену и взять образец крови. Обычно давление манжета отвлекало от ощущения укола, но криминалист сомневался, что в таком состоянии Луиза Берентон вообще что-либо ощущала.
– Сто шесть на семьдесят два, – объявил Сорвенсен через мгновение.
Сделав забор крови, Джеймсон кивнул и протянул шприц своему ассистенту. Как и в других случаях, высокое кровяное давление резко упало, существенно ниже нормы. Словно тело вдруг отказалось от борьбы против того, что ему угрожало.
– А прежде высокое давление сопровождалось учащением дыхания? – уточнил Финли.
– Да, более или менее, – подтвердил его коллега. – Так случилось всего за две минуты до последнего эпизода. До этого дыхание было тяжелым и затрудненным, а потом минуты на три или четыре стало сильно учащенным.
Джеймсон прикоснулся ко лбу Луизы. На ощупь он был прохладным – никакой лихорадки.
– А температура тела? – продолжил он расспросы.
– Девяносто восемь и восемь – девяносто восемь и семь[2], – ответил Сорвенсен. – Измеряли с интервалом в четыре минуты сразу после моего прибытия.
Финли кивнул. Во всех случаях лихорадки не наблюдалось.
– А рвотные позывы? – задал он следующий вопрос.
– Ее уже стошнило, но я попытался вызвать новую рвоту. Ее было совсем немного.
– Вы сохранили образец?
– Да. Вон там. – Сорвенсен указал на второй тазик на прикроватной тумбочке.
– Ладно. Давайте попытаемся вызвать рвоту еще раз. Теперь с добавлением хинина в слюнный раствор, на случай если мы имеем дело с инфекцией. – Джеймсон закатал себе рукава. – Попытаемся сделать что-нибудь для спасения этой девушки.