– Я отправила своему контакту фотографию, – сказала Мишель.
– Ей следует поторопиться, – сказал Джек. – Мы не можем ждать долго.
Толстяк продолжал говорить и трясти жиром. Парень в бандане молча слушал. Затем пальцы толстяка стали скрести по верхней перекладине скамейки. Возможно, это было началом долгой процедуры вставания.
– Мы его теряем, – сказал Ричер.
Толстяк швырнул сигару на землю.
Телефон Чан звякнул.
Она посмотрел на экран.
– Ладно, пойдем.
– Что?
– Она хочет, чтобы мы сделали более крупный снимок.
– Мы что, в Верховном суде?
Чан снова подняла телефон и что-то сделала пальцами – нечто противоположное щипку, – и толстяк тут же увеличился. Она переместила телефон так, чтобы огромная фигура оказалась в центре, и сделала фотографию. Ричер повернулся, чтобы взять лежавший на полу перед задним сиденьем «Ругер». На всякий случай. Потом он услышал шорох – ушло послание электронной почты, или как там оно называется. Он низко опустил пистолет и перенес его себе на колени. Надежное оружие. Ничего особенного. Эквивалент простого седана. Вроде взятого в аренду «Шевроле», в котором они сейчас сидели. Глушитель был куплен дополнительно и установлен позднее. В обойме не хватало двух патронов. В пожилого охранника из будки стреляли дважды. В грудь и в голову. Надеюсь, у вас будет чудесный день.
Ричер ждал.
Наконец, толстяк переместил бедра вперед. Очевидно, это была специальная техника. Он собирался поднять себя вертикально вверх, как брус, при помощи рук. Или оттолкнуться от спинки в надежде сделать неуверенный шаг вперед. И тот и другой маневр выглядели исключительно сложными, но в принципе возможными. Толстяк не мог проводить всю свою жизнь на одном месте.
– Наше время вышло, – сказал Ричер.
И тут заговорил латиноамериканец.
Возможно, это было прочувственное заявление, полное извинений и искреннего раскаяния, обещаний исправиться, несомненно, вежливое и короткое, но нечто такое, что заставило толстяка возразить или ответить, потому что он снова опустился на скамейку; жир асинхронно заколыхался, пока он утверждался на прежнем месте. Толстяк снова заговорил.
Телефон Чан звякнул.
Она проверила экран.
– Мы на сто процентов уверены, что это Мерченко.
Она проехала двадцать ярдов по улице, затем развернулась от одного тротуара до другого, подала машину назад и остановилась так, что ее было невозможно разглядеть со стороны приоткрытых ворот. Ричер оказался примерно в шестидесяти футах от цели. Двадцать до ворот и сорок по двору. Поворот направо. Он распахнул дверцу и выбрался из автомобиля. Спрятать пистолет с глушителем – задача непростая, поэтому Ричер держал его вдоль ноги, от середины бедра до середины икры – длинное оружие, несущее угрозу. Его ни с чем нельзя перепутать. Однако акустические преимущества того стоили, надеялся Ричер, ведь рабочий день уже наступил, а он находился в центре шестого по величине города Америки.