– А вы разве не хотите поселиться рядом с ней?
– С кем?
– С вашей подружкой.
– Нет, мне не нужно находиться рядом с ней, – ответил Ричер.
– Внизу сорок долларов.
– Двадцать. У вас больше половины номеров пустует. Похоже, дела идут не так чтобы очень хорошо. Лучше получить двадцать, чем ничего.
– Тридцать.
– Двадцать.
– Двадцать пять.
– Согласен, – сказал Ричер и достал из кармана свернутые в трубочку наличные.
Вытащив десятку, он добавил к ней две пятерки, пять долларов по одному и положил на стойку. Одноглазый поменял деньги на ключ на деревянном брелоке с номером 106, который с ликующим видом достал из ящика стола.
– Угловая комната в задней части, – объявил он. – Рядом с лестницей.
Которая была металлической, а значит, будет громыхать всякий раз, когда кто-то решит подняться или спуститься. Не самый лучший номер в заведении. И мелкая месть. Однако Ричера это не беспокоило. Он был уверен, что его голова последней коснется подушки ближайшей ночью. Джек сомневался, что кто-нибудь еще появится в мотеле после него, и рассчитывал спокойно проспать до самого утра.
– Спасибо, – сказал он и вышел, держа ключ в руке.
* * *
Одноглазый подождал тридцать секунд, набрал номер на телефоне, стоявшем на столе, а когда ему ответили, доложил:
– Она встретила какого-то парня, приехавшего на поезде. Он опоздал. Она прождала его пять часов и привела сюда. Он снял номер.
В трубке раздался треск с вопросительной интонацией, и Одноглазый ответил:
– Еще один крупный парень. Жадный сукин сын. Чуть не подвесил меня за яйца из-за цены на номер. Я дал ему сто шестой, угловой, в задней части.
Снова треск, новый вопрос и ответ.
– Только не отсюда. Я в офисе.
Послышался очередной треск, на сей раз интонация и ритм были другими – указания, а не вопрос.
– Хорошо, – сказал Одноглазый.
Он положил трубку, с трудом поднялся на ноги, вышел из офиса, взял раскладной стул от двери пустовавшего 102-го номера и поставил его на асфальте так, чтобы одновременно видеть дверь в офис и в 106-й.
– Ты видишь его номер? – спросили Одноглазого и добавили: – Тащи свою задницу в такое место, откуда сможешь наблюдать за ним всю ночь.
Так прозвучал приказ, а Одноглазый всегда выполнял приказы – правда, иногда неохотно, как, например, сейчас, когда он поставил стул, как ему велели, и с трудом пристроил большое тело на неудобном пластиковом сиденье. На улице, да еще ночью… Ему такое совсем не нравилось.
* * *
Из своего номера Ричер слышал, как стул протащили по асфальту, но не обратил особого внимания: обычный ночной звук, ничего опасного. Не взводимый курок или меч, покидающий ножны, – в общем, ничего, о чем стоило беспокоиться. Единственное, что могло произойти, так это легкие шаги снаружи, а потом стук в дверь. Ему показалось, что у женщины с вокзала множество вопросов, на которые она рассчитывает получить ответы. Кто вы такой и зачем сюда приехали?