Житков не верил своим ушам.
— Мейнеш жив?..
— Конечно, сударь.
— Ты можешь провести меня к нему?
Юноша, не задумываясь, ответил:
— Нет, сударь.
— Пойдем со мною, — сказал Житков и бегом спустился к себе в каюту.
Юноша следовал за ним. Житков затворил дверь и положил перед юношей несколько банкнот. У юного посланца загорелись глаза.
— Никто не будет об этом знать, слышишь? Никто! Говори: где Мейнеш?
Юноша рассмеялся.
— Капитан-то небось узнает.
— Кто? Какой капитан?
— Витема, конечно.
— Хорошо, — сказал Житков. — Все, что от тебя требуется, — это не оборачиваться, когда пойдешь к дяде Мейнешу. Нас будут разделять сто шагов.
Юноша покачал головой.
— Двести, триста шагов… — настаивал Житков.
— Идите за мною так, чтобы я не мог вас видеть, — нерешительно проговорил наконец парень.
— Как же я тебя тогда увижу?
— Это уж ваше дело…
Деловито сосчитав деньги, он сунул их в карман широких штанов, молча повернулся и побежал к трапу. Житков едва поспевал за ним. С трудом удалось ему спуститься в шлюпку, прежде чем юноша скрылся из виду на своем легком ялике.
Житков греб изо всех сил, то и дело оборачиваясь, чтобы заметить, между какими пароходами пробирается парень. Тот был хорошим гребцом — его ялик делался все меньше и меньше, удаляясь и углубляясь в пролив Девы.
Житков никогда не бывал в этой части бухты. Слышал только, что там, на песчаных дюнах, нашли последнее успокоение старые корабли. Зачем же гребет туда посланец Мейнеша?
На берегу не было видно признаков жилья. С каждой сотней метров становилось все труднее следить за яликом, делавшим быстрые повороты. Он то исчезал за полузатонувшими корпусами кораблей, то неожиданно появлялся по другую их сторону. Житков налегал на весла. Но в тот момент, когда ему показалось, что он вот-вот настигнет ялик, тот совсем исчез.
Житков крикнул.
Напрасно!
Эхо повторило его крик. Казалось, мертвые корабли смеются над Житковым. Потеряв всякую надежду догнать беглеца, он бросил весла и взобрался на палубу первого попавшегося корабля-покойника. Ноги скользили по обомшелой палубе, каблуки вдавливались в прогнившие доски. Он сделал несколько шагов и остановился в изумлении: из полуразрушенной рубки корабля высунулось бледное лицо со всклокоченными волосами.
— Мейнеш! — крикнул Житков. — Юстус Мейнеш!
— Пойди к черту! — услышал он в ответ.
Только по голосу Житков понял, что перед ним женщина. Из двери рубки выползло крохотное существо, похожее на паучка. Это был ребенок с таким же прозрачным, как у женщины, лицом. На палубы соседних кораблей один за другим вылезали страшные, звероподобные люди. Внимательно и молча они глядели в сторону Житкова.