Сидевший на полу Кузьмич оторвался от патефона. Встретившись взглядом с офицером, он вспомнил ту незабываемую встречу с ним, от которой на его голове заметно прибавилось седых волос.
– Как, вас ещё не расстреляли? – спросил слесарь у капитана.
От такой нагловатой дерзости Звездочёт несколько растерялся. После недолгого замешательства, он вместо обезоруживающей команды «Руки вверх!» произнёс:
– Размечтался! А вот тебе на сей раз примочки уже явно не помогут. Молись! – Капитан потянулся к кобуре.
– Невежливо. В чужой монастырь со своим уставом не лезут! – раздался за его спиной голос.
Капитан повернулся и от увиденного потерял дар речи. Из темноты в коридор, важно ступая, вышел большой чёрный Ворон. Офицер шагнул назад, но, столкнувшись со шкафом, отступил в комнату.
За ним в наполненный светом зал вошёл и Казимир. Пристально оглядев Звездочёта, он деловито произнёс:
– Какие проблемы, герой?
– Никакой я не герой! Я всего лишь кукла в чужих руках, – попробовал оправдаться капитан.
– Вот ответь мне на вопрос, брат Кузьмич, – Ворон одним взмахом крыла оказался на столе, – нам когда-нибудь дадут спокойно закончить трапезу? – спросил он, цепляя трезубцем вилки кусок сочного бекона.
– Думаю, вряд ли, это тебе не Франция, это, брат Казик, почти Азия, – ответил с тоской в глазах слесарь. Он встал и вразвалочку подошёл к столу.
– Как насчёт бокала благородного напитка? Не желаете ли на посошок? – спросил Кузьмич у капитана.
– Не пью! – ответил офицер. – Печень, давление, да и геморрой, знаете ли, покоя не дают.
– Это настораживает. Трезвенник в наше время – это почти враг народа или засланный лазутчик. – Слесарь кивнул головой в сторону балкона, который выходил на запад.
– Товарищ с утра не бражничает, месье явно не из Парижу, – вмешался в беседу Ворон. – Париж – это устрицы, мидии, лангусты и прочие изыски! Так что они-с ошиблись дверью. Я прожил насыщенную, яркую жизнь, и могу поделиться богатым опытом. Да-с! Мы занимаемся героями, вам же нужен проктолог, – обратился Казимир к офицеру. – Трезвый образ жизни – это шаг к здоровью, а бег – к долголетию. Правда, есть ещё и другие способы дожить до глубокой старости. Какой же из них выбрать – решать вам самому. – С этими словами Ворон достал из-под одного крыла и выложил на стол пару гранат, из-под другого крыла он вынул «маузер».
Кузьмич, также вооружившись револьвером революции, приобщил к аргументам Казимира и свой арсенал, что сделало его весомей в два раза.
– Папа и мама у тебя есть? – спросил Ангел у Звездочёта.
– И мама есть, и папа есть, – ответил тот, косясь на гранаты.