– Я… Мне следует извиниться, за то, что меня на вас вырвало.
Частный детектив широко улыбнулся:
– Признаю, обычно я вызываю у женщин не такую реакцию.
Никки уставилась на его улыбку, на то, как правый уголок рта приподнялся чуть выше левого. Следовало догадаться, какую именно реакцию он обычно вызывает у женщин. Этот парень так и сочился обаянием. Тем самым обаянием, что сулит неприятности.
Тем самым, которым обладал Джек.
Обладал.
Джек мертв.
Она затолкала эту мысль подальше, дабы заняться ей попозже. Прямо сейчас Ники требовалось выяснить, зачем здесь частный детектив. С другой стороны, причина могла быть только одна: деньги. Этот проныра хотел, чтобы она его наняла. Бог ему в помощь. Ей, вероятно, придется уволить из галереи свою лучшую подругу, Эллен, а уж о том, чтобы нанять кого-то еще даже и думать не стоит. Какая жалость, что его даром облевали.
– Так вы частный детектив? – поинтересовалась она.
– Ага.
– Чем занимаетесь, гоняетесь за копами, чтобы урвать дело?
Он широко ухмыльнулся.
– Вообще-то, когда поступил вызов, мы с детективом обедали. В соседнем ресторане.
– Так вы знакомы.
– Да, можно и так сказать.
В комнате снова воцарилась тишина. У Никки в животе все затрепетало. Не в смысле тошноты – зародился тот самый трепет, который она так надеялась ощутить, увидев Джека. Тот самый, который подпитывали или гормоны, или эмоции, тот самый, что брал начало в любви или в вожделении.
Поскольку Никки ничегошеньки об этом голубоглазом дьяволе не знала, любви там и в помине не было.
Тогда оставалось вожделение. Вот черт!
Внутри снова все затрепетало, и сердце пустилось в пляс под главную музыкальную тему «Челюстей». Само собой, Никки сознавала, что рано или поздно, способность испытывать что-либо по отношению к противоположному полу вернется. И через годик или около того, она могла бы даже открыться таким перспективам.
Но сегодня? Вселенная специально над ней измывается? Разве не достаточного, что ее обвинили в убийстве бывшего мужа и вроде бы отравили, не говоря уже, что придется повиниться Нане о скором отключении у той кабельного, плюс известить Эллен о потере подработки?
– Дерьмо, – пробормотала она.
– Что? – спросил сыщик.
– Что «что»? – Никки посмотрела на него и поборола желание заплакать.
– Вы сказали «дерьмо». Интересуюсь, что стряслось.
– Я это вслух сказала? – Никки прикусила губу, и в ее душе шевельнулся малюсенький приступ паники. Конечно же, она ничего не упоминала о похоти и сексе… или упоминала? – Я ведь больше ничего не говорила?
Голубоглазый выглядел сбитым с толку, но усмехнулся: