Ведь замечала, как ты зависал после моих опасных фраз о Домовёнке или о жене. Зависал и выжидал секунду, думая, что они мне звонили, и я стала не так восприимчива к лапше, и теперь придётся срочно менять тактику и корректировать набор сказок. Дениска-дурачок, тебе лечиться надо! Твоя патологическая лживость на уровне диагноза. Ложь – твоя вторая натура. Нет, первая. Именно поэтому всё выходит так натурально. Думал, дюже умный? Наврёшь одной, приветишь другую, потом избавишься от обеих и пойдёшь искать третью…
Тогда вся эта камарилья застала меня врасплох. Всё для меня было ударом, шоком. Противоречило тому, что я вправе была от тебя ожидать. Я растерялась, была поражена и почти убита. Думала, что после такого издевательства вообще больше не смогу верить людям, особенно мужчинам.
Но я не была «почти убита», мне показалось. Убита была только та часть меня, которая годами, и особенно в последние месяцы, думала о тебе. Все мои реальные воспоминания, мысли и планы оказались пустышкой, наполненной ничем. Но опыт я получила колоссальный. Уложить бы его теперь в нужные ячейки ума, сознания и души, а у меня ведь они даже не предусмотрены: не было ящичков под названием «Враки», «Лапша», «Враньё», «Брехня». Но теперь всё, что ты говорил, включая правду, которую тебе хотелось донести до меня, находится под большой ядовитой вывеской − «Ложь». Теперь ни один кусочек даже самой правдивой твоей правды не является правдой. Его можно поместить только в один из ящичков: «Неправда», «Обман» или «Предательство».
− Даш, я теперь никому, ни одному мужчине не смогу поверить.
− Почему?
− Ты ещё спрашиваешь? Я ведь слышала все хорошие слова, о каких только может мечтать женщина. Все, понимаешь? Я слышала уже все! хорошие! слова!
− Ну и что? Это не считается.
− Почему же не считается?
− Потому что он лгал. Это всё не по-настоящему было, понарошку, понимаешь? Как игра, как репетиция чего-то.
− С моей стороны игры не было.
− Ты думаешь, он это способен оценить? Знаешь, что? Перестань об этом думать, а то так и чокнуться недолго. Ты лучше рассматривай его как, ну, я не знаю, как наёмного ухажёра.
− Жиголо, что ли?
− Точно! Жиголо! Будто ты его наняла, чтобы он за тобой ухаживал и говорил тебе всякие хорошие слова, о которых только может мечтать женщина. Это он и сделал. Ты ведь ему даже заплатила слегка – за билет обратный, косметичка опять же украденная. А если бы у вас что дальше было, может, накинула бы ему сотню-другую, если б тебе понравилось. Как проституту. Не думаю, что его натура стяжателя почувствовала бы себя оскорблённой.