При этих словах Анька побледнела и закусила губу.
«Закончила боярыня? Да, похоже – расслабилась и вот-вот отвернется от них. Но ведь она не объяснила, что им делать, чтобы ей угодить. Забыла? Ай, да не важно. Они сейчас в растерянности и ужасе, а им надо путь показать и надежду дать, чтобы руки не опустили. И Анютка вон вперед подалась, уже и рот открыла, сейчас что-нибудь брякнет и опять влипнет. Анна и так как лук натянутый, даже не дослушает – ударит, а с девчонки уже хватит на сегодня…»
– Дозволь и мне слово молвить, Анна Павловна, – едва опередив Аньку и кланяясь обернувшейся к ней Анне, сказала Арина. Та, кажется, готова была и ей в запале рявкнуть свое уже привычное: «Молча-ать!», – но наткнулась на серьезный и доброжелательный Аринин взгляд и сдержалась. Поняла, что не просто так та влезла сейчас со своим вопросом.
– Говори, – дозволила боярыня. – Им послушать не лишнее.
– Прости, что вмешиваюсь, но вижу, не понимают они еще всего до конца по молодости, кое-кто, поди, и обиделся. А ведь твоя правда – в Турове им поначалу очень нелегко будет, да и замужем обвыкаться придется. Потом в ножки тебе поклонятся за науку и строгость. Но ты уж скажи, сделай милость, как решать будешь, кто достоин окажется, чтобы им знать, к чему стремиться.
Тут, как на грех, Стешка, испугавшаяся за старшую сестрицу – уж больно грозна была боярыня – ойкнув, выронила из рук шуршалку – туесок с сухим горохом. Девчонки уже похвастались Арине, что им его Дударик подарил, вот и не выпускали из рук новую игрушку даже в строю. С перепугу лица у Феньки и Стешки стали совсем несчастными, на глаза навернулись слезы, и девчонки захлюпали носами. Анна повернулась на шум:
– Это что там такое? – но перепуганные детские мордашки отрезвили боярыню, и она сразу убавила суровости в голосе, не желая пугать маленьких. – Вы-то что расстроились? Вас это все не касается. Дайте-ка лучше мне забаву вашу поглядеть.
Она внимательно, будто впервые осмотрела малый закрытый туесок, наполненный сухим горохом – поданную ей Стешкой шуршалку – и с усмешкой показала ее девкам.
– Вот и ответ вам. Чтобы каждая завтра к вечеру себе изготовила такую же, но побольше раза в два. Наберете мешок желудей и возьмете у Плавы гороха. Я и наставники будем вам кидать туда – за провинности горох, за успехи – желуди. А потом и посчитаем, у кого желудей окажется меньше… А будете сами тайком в туеса что-то подкладывать, я горсть гороха сыпану, не пожадничаю. Ясно?
Девки вразнобой закивали, но Анна нахмурилась и снова гаркнула:
– Как отвечать надобно, дурищи сиволапые? Голос пропал? Ясно, я вас спрашиваю?