— Чай, других не держим. Барт! Принеси средний ящик!
Бартом оказался здоровенный мужик. Из-за полумрака больше ничего сказать не могу, но вонял он как долбаный пёс. Барт грохнул на стол ящик и отошёл в подсобку.
— Пробуйте! — продавец подал мне три палочки, и уже вторая тепло легла в руку и выпустила сноп искр.
— Отличный выбор, чтобы поднять кладбище! Ясень и бедренная кость девственницы, затраханной в полнолуние до смерти на месте силы. Но завязывать ей шнурки или мыть посуду не рекомендую — распидарасит и посуду, и ботинки, и ноги в ботинках.
— Отлично, беру! Мне бы ещё обычную, бытовую палочку — для шнурков.
По тому, как сменился его взгляд, я понял, что что-то сказал не так.
— Так ты, наверное, первый раз в Лютном переулке! — преувеличенно громко сказал продавец, явно чтобы Барт услышал. И добавил уже нормальным голосом. — А мама знает, что ты здесь? Маленьким детям нечего делать в Лютном переулке. Гы-гы! Все это знают, — растянул ублюдок рот в ухмылке. Когда он закончил говорить, со стороны двери щёлкнул замок.
••аный карась! Переговоры! Снова провалены! Нужно срочно записаться на долбаные курсы по ведению долбаных переговоров! Я чуть сместился «от страха» в сторону от двери, от надвигающегося Барта, который расставил клешни, видимо, чтобы было ещё страшнее. Мне нужно держать в поле зрения обоих дегенератов. Отступил ещё на шаг, чтобы выйти из освещённого маленьким окошком прямоугольника, и «от страха» выронил из левой руки пакет с рюкзаком. При этом остался висеть привязанный за запястье шнурком дюймов в пять револьвер. Я дёрнул шнурок, и когда пакет грохнул о пол, револьвер уже лежал в моей левой ладони. Барт перевёл глаза на револьвер и рванул вперёд — бах! бах! — второй выстрел застал его уже заваливающимся на пол в ярде от меня. Продавец в это время вытаскивал палочку. Надо отметить, выстрелы то ли испугали его, то ли удивили — дали мне полсекунды форы. Большой палец правой руки поднимает куртку, рука хватает черенок кухонного ножа из набора для шашлыков — удар наотмашь прямо через прилавок, туда, где заканчивается рука скота и начинается палочка (благо урод тычет палку в меня), минус палка, рука в крови. Скот пятится назад, ну — куда же твоя лыба делась, урод? Бах! в правую часть груди — оседает. В это время Барт начал ворочаться. Оборотень, что ли? Подошёл к нему на шаг и с фута выстрелил ему в макушку. Теперь уже не важно. Продавец за прилавком прикинулся мёртвым — вот как агрессивная окружающая среда влияет на поведение животных, особенно всяких мелких шакалов. Неспешно обошёл прилавок со стороны, противоположной входной двери. Продавец лежал на спине и пытался отгребать от прилавка всеми конечностями. И когда обгадиться успел, ур-р-род? Патроны нужно экономить. Я опустился на правое колено у его торса.