Из машины показался приземистый, широкопллечий мужик с короткими седыми волосами. Сделав несколько шагов вперед, он вдруг присел и раскинул руки в стороны.
С холма снова ударил пулемёт. И тут Айвэн впервые в жизни усомнился в своём рассудке.
Тяжёлые пули калибра семь-шестьдесят два, вместо того, чтобы взорваться в теле седого фонтанчиками многочисленных попаданий, бессильно плющились о воздух перед руками мура и со звоном падали на асфальт.
Из машины показались ещё двое, и у Айвэна полезли глаза на лоб. После огня из трех стволов, водитель и пассажиры должны были превратиться в изуродованные куски мяса. Но они выглядели так, будто только что вышли из гостиничного бара. Наемник скрипнул зубами, перекатился в сторону и под прикрытием кустов двинулся вдоль дороги.
Вряд ли невидимый щит мура сплошной и пузырем прикрывает троицу со всех сторон. А значит, нужно обойти их и ударить сзади, пока не поздно. Неизвестно, какие сюрпризы подготовили оставшиеся два мура.
Впрочем, как раз это стало быстро понятно. Сразу после того, как один из скрывающихся за щитом седого, высокий, худой парень в мешковатой одежде, сделал шаг в сторону, и дернул рукой, будто что-то кидая туда, где засел Глыба со своим пулеметом.
На холме хлопнуло, а потом пулемёт замолк. Ему на смену пришёл дикий, нечеловеческий крик, доносящийся откуда-то из яркого костра, в который превратился пулеметчик.
Под ногами Глыбы моментально вспыхнула сухая трава, и через несколько секунд огонь охватил весь склон. Язычки пламени весело побежали по траве, грозя превратиться в настоящий степной пожар. Воспользовавшись тем, что муры смотрят в другую сторону, Айвэн метнулся через дорогу. Однако худой был настороже. Увидев движение его руки, наемник оттолкнулся от асфальта и рыбкой прыгнул вперед.
За спиной хлопнуло, и затылок опалило жаром — худой снова использовал свой Дар. Но Айвэн уже был вне досягаемости огня. Вскинув автомат, он выпустил длинную очередь, целясь в худого. Седой мур дернул рукой, и пули, расплющенные, будто после попадания в танковую броню, посыпались на асфальт. Тем не менее, Айвэн воспрял — чтобы прикрыться, седому пришлось сместиться, а это значит, что защита не сплошная.
Видимо, это же понял и Ирландец — в стороне застучал его автомат. Худой вскрикнул — одна из пуль зацепила его предплечье. Черты лица мура исказились ненавистью, и он двинул вперед двумя руками, будто толкая от груди что-то тяжёлое.
Заревело, и по направлению к Ирландцу устремилась огненная стена.
Высотой около трех метров и не меньше пяти в ширину, стена загибалась неводом, и двигалась слишком быстро, чтобы Ирландец успел уйти с её пути. Но Айвэн двигался быстрее. Оказавшись на склоне позади муров, практически в том же месте, с которого он начинал атаку, Айвэн вскинул автомат, прицелился и выстрелил.