Он пристально смотрит на меня, его руки расположены под головой, и лениво улыбается мне.
– Ты пропустила одно место.
Он думает, что я этого не сделаю. Я действительно не хочу этого делать ... ну, вроде того. Окей, я как бы хочу. Я просто чувствую небольшое стеснение.
Сажусь снова, глядя на него сверху вниз.
– Ты думаешь, что я этого не сделаю?
Он посмеивается, самодовольно ухмыляясь.
– Нет, не думаю, но решительный взгляд в твоих глазах, и правда, чертовски очаровательный.
Я думаю обо всех тех временах, когда он меня щекотал, особенно тот раз, когда я почти намочила свои штаны, и внезапно мне, действительно, хочется доказать, что он неправ. Не знаю, что толкает меня на это, – может, от поцелуев я потеряла рассудок, или, может быть, просто из–за Бека я чувствую себя достаточно комфортно, чтобы сделать это. Хотя, так или иначе, я нахожу достаточно мужества, чтобы проскользнуть своей рукой в его штаны.
– Бляяяя, – он испускает стон, его спина выгибается, когда мои пальцы касаются его.
Определенно, не реакция на щекотку, но я, в любом случае, повторяю движение. Он снова стонет, затем тянется и направляет мои губы к своим губам. Я продолжаю к нему прикасаться, когда его язык проникает между моих губ и исследует мой рот, пока он не стонет мое имя, пока он не теряет полный контроль, закрыв глаза, руки сжимают мои бедра.
– Это не справедливо, – говорю я, убирая свою руку из его джинсов. – Я думаю, что ты наслаждался этим слишком сильно, когда я хотела, чтобы ты ответил за все те разы, когда щекотал меня.
Он посмеивается, кажется измученным, но довольным.
– Ты хочешь, чтобы я показал тебе секретное место?
– Я пыталась везде, – дуюсь я.
– Не везде.
Когда мои брови сходятся в растерянности, он садится, стаскивает меня со своих коленей, потом наклоняется, чтобы расшнуровать свой ботинок. После того, как снимает его, он стаскивает носок, хватает меня за руку и проводит моими пальцами вверх и вниз по его ступне. Затем он испускает самое забавное хихиканье, которое я когда–либо слышала. Я прохожусь своими пальцами вверх по изгибу его стопы, снова и снова, пока он не молит о пощаде.
После того, как мы заканчиваем дурачиться, он переодевается в свою пижаму, а я одеваю одну из его рубашек. Затем мы вместе лежим в постели, его руки обнимают меня, наши ноги переплелись.
Безопасность.
Безопасность.
Безопасность.
Я постоянно напоминаю себе об этом, когда мои мысли пытаются уплыть к моему будущему. К моему прошлому. К настоящему. Ко всему, о чем знает Бек.
Он знает меня и не сбежал. Он видел уродство и все еще этого хочет.