— Серые… Стражи… — запинаясь, проговорила она и качнулась обратно под защиту стен. — Монолит…
— Не бойся, девочка! — поспешно сказал вожак и отложил оружие. — И пожалуйста, не убегай! Мы… нам помощь нужна. Помоги нам!
Девочка замерла. Осторожно высунулась из-за края стены и внимательнее вгляделась во всех троих.
— Странно… — сказала она. — Вы одеты, как монолитовцы, но говорите и ведёте себя как обычные люди… Почему?
— Мы больше не монолитовцы. Что-то случилось, и Зов кончился. Это было как… вспышка… — вожак болезненно поморщился и коснулся виска; несколько капель скатилось с мокрых прядей волос по его пальцам. — Ещё недавно мы знали, кто мы и для чего здесь. Всё было ясно и чётко. А теперь… Теперь всё, чем мы жили до этого, оказалось пустышкой. Мороком, наведённым чьим-то недобрым разумом. Несколько лет жизни — как в тумане. Почти никаких воспоминаний, кроме… безумной ярости, фанатичной ненависти и смертей. Много смертей… — вожак поднял глаза на девочку. — Мне кажется, вокруг нас всё пропитано этой ненавистью… Все, кого мы встречали на своём пути, после того, как порвалась Связь, тут же начинали стрелять в нас. Несколько наших товарищей были убиты. И отовсюду шла ненависть…
Ксана внимательно вгляделась в исхудавшие небритые лица монолитовцев. Её поразило выражение их глаз. Растерянность, недоумение, безнадёжность и отчаяние людей, потерявших смысл жизни и цель, помогавшую существовать. От её взгляда не укрылось и то, как они себя вели.
Нет, определённо что-то случилось, и эти трое действительно вышли из под власти Зова! И, что важно — они не врали ей. Невозможно врать с такими глазами!
— Далеко же вы ушли от своих мест… — покачала она головой и уже не опасаясь, приблизилась к ним.
Когда она подошла, бывшие монолитовцы ощутили какой-то странный… фон, словно исходивший от самой девочки. Покоем и умиротворением веяло от неё. Захотелось уткнуться ей в плечо и, словно ребёнку в материнских объятиях, забыть обо всех бедах и опасностях. И в тоже время захотелось обогреть, защитить саму эту девчушку — такую маленькую, хрупкую и беззащитную в этом безумном и жестоком мире Зоны.
На фоне общего раздёрганного состояния ощущение было настолько острым, что вожак судорожно стиснул кулаки. Ногти впились в ладони, и неожиданно стало легче. Незримые волны тепла и света, идущие от необычной девочки, улеглись, но не ушли, оставшись лёгким уютным и незримым ореолом вокруг её фигурки.
Ксана заглянула в глаза сперва вожаку, потом — его второму товарищу. Третий снова сгорбился и уткнулся лицом в руки. Она бесстрашно присела перед ним и мягко положила ладошки на мокрую понурую голову. Погладила. Изогнулась, припала на колено, пытаясь снизу вверх заглянуть в глаза и ему. Удивлённый монолитовец вздрогнул, отнял от лица ладони и посмотрел на неё. Взгляды их встретились.