Не отдавая отчета в собственных действиях, я отшатнулась, а упершись спиной в стену, испугано вздрогнула.
- Боишься? – усмехнулся кэп и приблизился ко мне.
А затем, в одно движение, совсем не понятно как, учитывая количество выпитого по огромной численности пустых бутылок, выставил Лису за дверь, захлопнул ее и закрыл на тяжелый засов.
Лиса стучала кулаком, просила ее впустить, но кэп не обращал на это внимания, как и на то, что спустя несколько минут дверь задрожала от более крепких ударов.
- Лис, все в порядке, - стараясь оставаться спокойной, сказала я, а сама сходила с ума от страха.
- Боишься? – повторил Брайс, нависнув надо мной, опершись ладонями о стену по обе стороны, и обдав перегаром. – Правильно делаешь. Такого меня стоит бояться, но богами клянусь, ты никогда не должна была увидеть это. Того, кто способен на самое низкое предательство и убьет, не раздумывая, вдоволь насладившись видом и запахом крови. Причем, ему все равно, кто перед ним, мужчина в полном рассвете сил, старик, женщина или малое дитя. Он - убийца, Селена, вор и наемник, но я думал, что окончательно справился с ним.
- Я не знаю того, о ком ты говоришь, - тихо, но решительно сказала я, продолжая замирать от страха, но заставляя себя смотреть на кэпа. – Я знаю только Брайса, руки которого дарят уверенность в завтрашнем дне, к чьей груди хочется прижаться, кто помог девчонке сохранить честь семьи, не попасть в рабство или постель ростовщика. Такой Брайс для меня, как свет в окошке. От него пахнет медом и лимоном, а взгляд согревает душу. Его я знаю и люблю, как брата.
- Как брата, - кэп поднял руку и провел пальцами по моему лицу, одновременно стягивая платок с головы и освобождая волосы, и горячо зашептал. – А ведь я почти смирился, и снова готов был ждать. Но ревность, Сел, она способна уничтожить самые благие намерения.
- О чем ты?
- Я не могу смотреть, как ты даришь свои поцелуи ему… Я видел вас, вчера в храме, - пояснил Брайс. – Не знаю, как сдержался, но смог уйти незамеченным. Я весь день наблюдал и восхищался, когда ты подносила напитки. Такая грациозная, хрупкая, с гордо поднятой головой и таким презрением к дарам, что кидали тебе на ноги. Ты лишь отодвигала их маленькой ногой, брезгливо убирая с дороги незаметным движением. Я бы хотел, чтобы тот день длился вечно, ведь ты отвергала их всех, а я мог бы любоваться тобой. Моя богиня, мечта… Моя Селена! А он посмел осквернить тебя снова, не посмотрев на священность дня. А ты снова отвечала… Ты любишь его, иначе не позволила бы так обойтись с тобой, - с горечью закончил он. – Но ты не виновата. Ты чиста и невинна, но Сеферу не жить. Я убью его. И ты останешься со мной навсегда.