Отрываюсь от водной глади, прошу прекратить, ведь было не так и это неправда. Окно в мир грез затягивает, и желания смотреть дальше, нет никакого. Воспоминания смешиваются, переплетаются, создавая в моей голове ложную память. В прошлый раз я не смог продвинуться дальше маленького меня в доме Дурслей, теперь почти добрался до распределения. Сколько времени пройдет, прежде чем соберется полная картина жизни?
Сейчас мое сознание разделено на то, что помнит о договоре с Древом, и ту половину, что ничего не помнит. Хорошо, что в этот раз я смог добраться до воспоминаний о магии и Тонкс будет восприниматься более «нормально».
«Как же я устал».
* * *
Просыпаться с легким чувством голода мне не привыкать, потому что родственники заботились о моем здоровье и часто не разрешали мне наедаться на ночь. Или не ужинать, но это уже с какой стороны посмотреть, ведь ел я мало, а ложился спать рано. С точки зрения растущего организма это было не слишком хорошо, но, увы, с суровой голодной действительностью приходилось считаться чуть ли не каждое утро.
Сейчас, нанизав на нос очки, которые как ни странно оказались на прикроватной тумбочке, и не открывая глаз, рефлекторно повернулся на бок, чтобы протянуть руку и включить светильник, но совершить задуманное, увы, не удалось. Вторая рука оказалась крепко зажата чем-то теплым и не сказать, что уж слишком твердым. Скорее плотным. Медленно открываю один глаз в надежде, что это всего лишь воображение и можно будет полежать еще немного. Первой моей ошибкой было начало раздумий о том, что же могло меня придавить. Не найдя в собственной комнате ничего, пришлось согласиться с мыслью, что это Дадли решил подшутить с утра пораньше.
Делать было нечего, пришлось проснуться полностью и увидеть фиолетовую копну волос. Секунд двадцать соображал, что это, затем решил аккуратно приоткрыть одеяло. Зря. Красный от смущения, как рак, я зажал ладонью рот, чтобы не закричать, и резко выдернул у незнакомки свою пережатую руку. Кровь хлынула по онемевшей конечности, вызывая острую покалывающую боль. Она меня и отрезвила, но не уберегла от падения с кровати вместе с одеялом.
— Оу-у-у, — одеяло смягчило удар, но все равно высота оказалась намного больше, нежели я рассчитывал.
Уже намеревался подняться, в голову пришла замечательная мысль.
«Если одеяло на мне, что осталось на той мисс?»
Вторая волна смущения не позволила мне даже поднять голову с пола, не то что помыслить о том, чтобы посмотреть.
«Чего я так боюсь. На ней должна быть пижама. Девочки же спят в пижамах?»