Первым был Ричард. Глаза постепенно научились различать рвавших друг друга мужчин. Эдуард был выше. Зло и ненависть, исходящие от него были ощутимы, они обжигали. Ричард был обожжен.
— Убей его, Ричард. Прошу тебя. — Молила Ларина. Мужчины остановились, замерев, словно кто-то невидимый нажал стоп на пульте. Оба они смотрели на нее. Их лица были неузнаваемы. Черные глазницы, свирепый звериный оскал, напряженные мышцы вздуваются, разорванная в клочья одежда. Мила смотрела на Ричарда. Прежний облик сохранили только волосы, отливающие золотом. Рваные раны на груди и плечах кровоточили, лицо обезображено страшными шрамами. У него почти не осталось сил.
— Ричард. — Сдавленно прошептала Мила.
— Попрощайся с ним. Ты видишь его в последний раз. — Эдуард расхохотался резким режущим слух смехом.
— Беги. — Крикнул Ричард. В его взгляде плескалась безысходность. Он принял поражение. Он почти проиграл. Если она останется, то Эдуард завершит начатое им и тогда все будет кончено. Нужно бежать. "Прости меня, Ричард, но я выбираю жизнь". Мила ринулась к выходу, за ее спиной продолжилась бойня. Внезапная режущая боль ее согнула пополам. И она услышала, как упал Ричард. Надо бежать. Мила с трудом выпрямилась….
"Нет, я не могу. Не могу." Сцепив кулаки, она развернулась. Ричард лежал на полу неподвижно, глаза закрыты, спутанные пряди волос рассыпались по лицу. Он словно уснул. Весь израненный, залитый собственной кровью, поверженный и снова прекрасный. Боль и отчаянье придали Миле сил. Она выдержала торжествующий взгляд Ланкастера. Он был почти невредим, не считая нескольких царапин.
— Иди ко мне, моя королева. — Скривив губы в улыбке, властно позвал он. Эдуард был уверен в победе. Наклонив в знак смирения и повиновения голову, Мила медленно приблизилась к нему. Он радостно протягивал к ней руки. Краем глаза Ларина успела взглянуть на Ричарда. Он был еще жив. А Ланкастер уже праздновал победу. Он хотел, чтобы Ричард почувствовал, как он забирает ее, перед своей смертью. Это был его последний удар по едва дышавшему сопернику. Мила шагнула в распахнутые объятья. В глазах, которые она подняла на Ланкастера, горел зеленый огонь.
— Люциана. — прошептал он. — Это ты.
В его взгляде пошатнулся испуг. И в этот момент Мила вонзила серебряный клинок, который все это время не выпускала из ладони, прямо в черное сердце вампира. Изумление, страх, ярость, боль, ненависть — целая гамма чувств была написана на лице Ланкастера. Он словно не понял, что произошло. Кровь отхлынула, сделав его еще бледнее.
— Почему ты? — спросил он, оседая на пол, но продолжая хвататься за нее. Зеленый огонь ее глаз поглотил его, сломал его попытку вырваться из этого плена. — Для тебя. Я хотел это сделать для тебя.