Грэг пригляделся к Ричарду. Кресло стояло в самом темном углу комнаты, и он не мог рассмотреть его лица, но по тому, как зашелестел его голос, Стюарт понял, что воспоминания все еще причиняют ему боль.
— Ты боишься? — мягко спросил Грэг.
— Смеешься? Страх не для меня. — Ричард сделал небрежный почти королевский жест рукой.
— А что, если она окажется сильнее, чем ты думаешь. Гребень вернет ей силу Люцианы. Ты помнишь, какой была Люциана?
— Да. — Звучно произнес Ричард. Голос наполнил гостиную звенящей яростью, такой сильной, что она была осязаема. Даже на расстоянии, Грэг почувствовал, исходящую волнами силу от Ричарда Милза. Это ошеломляющее, ни с чем ни сравнимое ощущение. Даже не страх, а почти желание. Хочется покориться его воле, стать частью его сознания, прикоснуться к вечности. Закрыть глаза, откинуться и плыть….
— И ты помнишь, что она могла сделать с тобой. — напомнил Грег. — В одиночку с ней не справиться.
— Грэг, ты судишь по моим рассказам. Я кое-что упустил. Если я обращу ее, то сила Люцианы перейдет ко мне. Но сначала, она должна открыть мне, где находится гребень. Без него она не нужна мне.
— Только не забывай, что не ты один охотишься за гребнем. — заметил Стюарт. Ричард нахмурился. И воздух сразу стал наэлектризованным и сухим.
— Я помню. Не стоит напоминать, что мне нужно спешить. Семь раз… семь раз я должен попробовать ее. И тогда она станет моей рабыней, если я этого захочу. — Злость Ричарда волнами прокатилась по спине Стюарта, заставив старика поежиться.
— Только не забывай, что мы искали ее не для того, чтобы мстить за то, что сделала с тобой Люциана. — посоветовал Грэг, настороженно глядя на хозяина. Он снисходительно посмотрел на него.
— Месть? — Ричард потянулся и расслабленно улыбнулся, откинув светлые локоны назад. — О чем ты говоришь, старик. Я любил Люциану больше жизни.
Грэг почувствовал боль Ричарда, как свою собственную. Но к боли примешивалось нечто иное…. Ложь и лицемерие. Прежде Ричард никогда не лгал.
— Я вспоминал ее каждый день своего одиночества. — спокойно продолжил Милз. — И всякий раз задавал себе один и тот же вопрос — поступил бы я иначе, вернувшись назад? Люциана разбила мне сердце, я никогда не забуду, что я сделал. Но это было правильно тогда. И я повторю это с Милой, если она выйдет из-под контроля.
— Люциана была монстром, ты не должен винить себя в ее гибели.
— Я предал ее. Я помню полные удивления глаза. Знаешь, какими были ее последние слова? "Как ты будешь жить без меня, Ричард?" Она не любила меня не секунды своей длинной жизни. И все же, я не испытываю ненависти. Я тоже монстр, Грэг. Я немногим лучше ее. Пусть она не оставила мне выбора. Я был человеком. В этом вся-то проблема. В слове