Джонатан Крейн стоял у регистрационной стойки и о чем-то разговаривал с портье, причем у последнего в этот момент было настолько отсутствующее выражение лица, что Джейн забеспокоилась о его здоровье. Ведь еще утром мистер Джексон улыбался так широко, что все окружающие могли любоваться позолоченными коронками на его задних коренных зубах. Но Джейн не могла долго задерживать свой взгляд на каком-то загадочном портье, когда перед ней стояли два метра невероятной мужской красоты и первобытной силы, облаченные в нежно-голубой и безумно-мягкий на вид голубой свитер, обтягивающий и подчеркивающий все мускулы супермена, мощные плечи и плоский твердый пресс, а узкие сильные бедра были облачены в джинсы того же цвета, только более светлого оттенка. Джейн догадывалась, почему Крейн предпочитает носить обтягивающие вещи. Ему действительно было что показать. От его совершенства перехватывало дух, щипало в глазах, и ныло где-то в области живота. Ничего подобного раньше Джейн не испытывала. Это и пугало, и радовало ее одновременно. Сила, мощь, власть, чувственность, хваткий ум, мудрость, твердость, ловкость, секс и грех — все это взбивалось в нем в сумасшедший коктейль, который мог бы стать воистину адским напитком для любой женщины. Стараясь не смотреть на его безукоризненный профиль и сильные плечи, Дженни сфокусировала свой взгляд на его часах…. О, черт, эти часы были словно частью его самого. Красивые, шикарные с широким и довольно толстым золотым браслетом, усыпанным переливающимися бриллиантами, часы цепко держали запястье мужчины, и не известно было, кто кому принадлежал больше. Джон- своим часам, или часы — Джону. Уже потом Джейн узнала наверняка, что Джон Крейн не может никому принадлежать. Он — власть, он — сила, он время….
Часы, запястье… и вот она уже рассматривает его длинные пальцы, перстень из белого золота, сделанный под старину, а в середине его красовалась уродливая волчья пасть. И сам перстень и зверь на нем навлеки на девушку немного страху. В изящно выделанную морду хищника были вставлены два изумруда, которые служили глазами страшного чудища. И Джейн на миг почудилось, что смертоносное страшилище смотрит на нее сверкающими глазницами, оскаливая свою кровожадную пасть. Это было действительно жуткое ощущение.
— Он завораживает, правда? — донесся до нее вкрадчиво-мягкий мужской голос. Мурашки побежали по спине девушки, когда вскинув голову, она посмотрела в убийственно-красивое лицо Джонатана Крейна. Он ослепительно улыбался, сверкая белизной зубов и ямочками на впалых щеках. Его глаза были точно такого же цвета, как изумруды на перстне, и излучали тот же загадочный блеск.