– Он настолько боялся, что всегда носил с собой внушительных размеров нож, – закончил Чарльз.
– Тогда возникает вопрос, – вмешался Питер. – Если прошлой ночью он был убит, там, вероятно, происходила борьба. Об этом свидетельствует и частица кожи под ногтями. Чтобы усыпить человека хлороформом, необходимо лишить его возможности сопротивляться. Если Монах напал на Дюваля, почему тот не схватился за нож? У него было на это время. Увидев в доме Монаха, он не мог не насторожиться. При нем нашли нож?
– Да, сэр. Но на это можно посмотреть и с другой стороны. Нам известно, что в день своей смерти Дюваль рассказал мистеру Малкольму, что никогда не видел лица Монаха. Он кого-то заметил, но это был явно не Монах. Ведь с того момента, когда он покинул ваш дом, и до того, как вы обнаружили его повешенным, прошло мало времени. За такой короткий промежуток он вряд ли сумел раскрыть инкогнито Монаха. Учитывая, что художник был застигнут врасплох, не успев воспользоваться ножом, не кажется ли вам, что тот, кто явился к нему, ничем не напоминал Монаха? Получается, что зашедший к нему человек не возбудил в нем подозрений. Дюваль не знал, как выглядит Монах. А к нему в дом, возможно, под самым благовидным предлогом, пожаловал человек, которого у него не было оснований подозревать. Художник впустил гостя, и тот сразу прижал к его лицу кусок ваты с хлороформом. Между ними завязалась борьба. Судя по всему, убийца был очень силен. Дюваль же хилый, и к тому же был ослаблен алкоголем и наркотиками. Но попробуйте держать салфетку на лице человека, который сопротивляется. Это нелегко, и конечно, там завязалась борьба. Как вы понимаете, Дюваль думал лишь о том, как освободиться от прижатой к носу ваты, и ему было не до ножа. Не знаю, насколько это важно, но я обнаружил в кухне разбитую тарелку. Однако там такой хлев, что вряд ли можно утверждать, будто ее туда положил именно убийца. Однако такое вполне возможно, тем более что, покончив с Дювалем, он попытался привести комнату в порядок. Хладнокровный тип. Такие встречаются нередко. Он постарался инсценировать самоубийство, и у него хватило ума убрать все следы ваты изо рта жертвы. Однако в правой ноздре застрял маленький кусочек, который доктор сумел извлечь с помощью пинцета. Если бы не это, версия самоубийства не вызвала бы ни малейшего сомнения, тем более что личность Дюваля к этому располагала. Но человек, собирающийся повеситься, не усыпляет себя хлороформом, тем более что флакона и ваты мы не обнаружили. Нет, это убийство, совершенное человеком, от которого Дюваль не ждал нападения.