Я выплюнула, но Дамиан продолжал есть, глотая гнилой, протухший кусок за куском, пока все не съел. Когда он закончил, он откинулся на спину, удерживая свой живот, как будто пытался пропихнуть все это.
— Что?.. — я уставилась на него. — Почему ты доел это?
— Потому что это ты приготовила, — ответил он. — Не делай так снова, — и он отвернулся на свою сторону и уснул.
Дамиан рано поднялся с кровати на следующее утро. Угроза съесть еще одно — или несколько — блюд моего собственного приготовления, видимо, ускорила процесс его выздоровления. Первое, что он сделал, это передвинул лодку под полог кокосовых деревьев. Он прикрыл ее пальмовыми ветками и скрепил их веревками, так что никто не смог бы распознать лодку сверху.
Наблюдая за его работой, за тем, как он наклонялся, и, смотря на его тело без рубашки, я недоумевала, как могла подумать о нем как об обычном парне. Он был стройным, но не слишком мускулистым, как будто спина и плечи налились силой от тяжелой работы. Его кожа была такого же цвета, как я запомнила — теплый песок с бронзой. Он редко расчесывал свои волосы, но это был отнюдь не спутанный беспорядок, это выглядело, как будто волосы раздуло ветром — сексуально, с влажными завитками на кончиках.
Когда Дамиан посмотрел в мою сторону, я прикинулась, что сосредоточилась на ракушках рядом с моими ногами. Я думала о наших воскресных прогулках по пляжу, о том, как мы гонялись наперегонки, опережая МаМаЛу, готовые к прыжку, прежде чем следующая волна утянет свои сокровища обратно в океан. Мы подбирали ракушки, которые потеряли былую красоту, разбившись о волны. Разбитые вдребезги, они были такими хрупкими, что превращались в радужный луч света. Они были самыми любимыми у МаМаЛу. Мы делали для нее ожерелья. Я отбирала их по размеру и форме, а он аккуратно проделывал отверстия. Это было самым сложным этапом — с помощью гвоздика пробить хрупкие ракушки, при этом не раскрошив их. Я собрала несколько ракушек, прежде чем вернуться внутрь, чувствуя, как внутри меня несколько мелких кусочков словно собрались воедино. Здесь, на глухом острове, без шезлонгов, громкой музыки и внимательных официантов, обновляющих мой коктейль, я будто вернулась к себе, возобновила связь с собой. Меня не заботило, как уложены мои волосы, во сколько подается обед, сеансы массажа, или частные экскурсии. Здесь было чувство свободы, чувство легкости, и я не чувствовала себя потерявшейся.
Тем вечером Дамиан готовил крабов на пляже, на небольшом костре в котелке с водой. Мы ели их с растопленным маслом, стекавшим вниз по нашим подбородкам. Хорошо, он был лучший повар, чем я, и он первоклассно бы уделал конкурента на шоу «Последний герой».