А то чудовище, что заходило на днях поздравить с Новым Годом… Я его даже ненавидеть не могла. Ненавидеть можно… что-то конкретное, осязаемое, что ли. Осознаваемое. А события той пятницы я осознать была просто не в силах. Не влезало оно мне в голову, не помещалось там. Потому как такого – не бывает. Невозможно. Просто не может быть. Вампиры – не такие. Анхен – не такой. Нет, он вампир, и гад, и жестокий, бесчеловечный убийца. Но не так, не такой, нет! Одно дело убивать ради еды – мы сами убиваем ради еды, даже если просто покупаем мясо в магазине. А потом цинично везем детей в деревню погладить коровку. Здесь – чем мы лучше? Тем, что коровы неразумны? Коровы, готова поверить, так не считают. Но надругаться?! Причинять боль, унижать, калечить?! Это не он. Нет, Анхен умер. Вот в ту Новогоднюю ночь навернулся с крыши головой об асфальт, и умер. Ну и пусть у любого вампира от такого падения даже синяков не останется, даже если его спящим сбросить, и он взлететь не сможет. Умер, нету, кончился! А это – это уже не он.
А потом мне позвонил Петька. Самоуверенный и беззаботный, словно мы и не ссорились.
– Признавайся, что ты делаешь в каникулы, – потребовал сходу.
– Дома сижу, – пожала плечами. Плачу, мысленно уточнила.
– Отменяется «дома сижу», – отрезал беспутный друг моего бесшабашного детства. – Мы с тобой едем на горных лыжах кататься!
– К-куда мы едем?! – я аж поперхнулась, и просто загнулась от гомерического хохота. – Петя, – с трудом выговорила сквозь смех, – ты меня извини, конечно. Но мне сейчас нагнуться больно шнурки себе завязать, а не то, что…
– Ой, Лара, да ходи в развязанных! – Петьку было не затормозить. – Слушай, там шикарнейшая турбаза, туда попасть вообще нереально, народ с лета записывается! А мне совершенно случайно свалилась в руки путевка, знакомые поехать не смогли, за полцены отдали, лишь бы не пропала. Поехали, Ларис! После экзаменов развеемся. Ну, ты же любишь лыжи.
– Петя, я люблю лыжи. Обычные, не горные. На горных я в жизни не стояла, да у меня их и нет. И денег, чтобы их покупать – тоже нет. И ты прослушал главное: я повредила спину. Мне больно даже нагибаться. Лыжи, тем более горные, для меня сейчас – за гранью добра и зла, настолько не мой вид спорта.
– Как повредила спину? – о, Петерс меня услышал. – Сильно? Ты лежишь? Что врачи говорят?
– Не сильно, но болезненно. Хожу, вон, на экзамены ж ходила. А врачи говорят, что до свадьбы заживет. Правда, если сама я до этой свадьбы доживу. А вот чьей свадьбы – не уточняют.
– Тогда кончай меня пугать и придумывать отговорки. Тем более тебе стоит ехать. Горный воздух он того, целительный. Не можешь на лыжах – не надо, там и без них найдется, чем заняться. И, кстати, их покупать не надо, там прокат есть.