И вот, как раньше, два порога
Соединил опять мой след.
Тебе я нравился немного,
Но был по-нищенски одет.
Ты знала всё:
Мои лишенья,
Мою любовь,
Что я неглуп, –
Но каждый раз была в смущеньи
От ярко-красного презренья
Идущих мимо наглых губ.
Тут многие могут вполне резонно спросить:
– А чего она потащилась с этим оборванцем?
А в самом деле, зачем? Тут уже, похоже, прокол не стихотворный, а чисто прозаический: если уж сочиняешь стихотворную новеллу, то, будь добр, обеспечь правдоподобие, в том числе житейское. Правда, выше мы уже поместили в «VIP-шифоньере» двух «персон» резко неодинакового социального уровня, но там это были две вещи, а тут два человека. Из своего рода сказки в манере Ганса Христиана Андерсена мы перешли в человеческую реальность; стало быть, логика взаимоотношений тут должна быть совершенно иной. А потому:
Давно знакомая дорога,
И я теперь совсем не тот.
Себя блюла ты очень строго,
Потом замужество, развод,
Да не со мною, с иностранцем…
Житьё-бытьё в чужих краях
С каким-то вроде бы голландцем,
А в результате полный швах.
И надо всё начать сначала,
И мы встречаемся опять –
И денег у меня немало,
И положеньице под стать…
И вот как прежде два порога
Соединил опять мой след.
Тебе я нравился немного,
Но, Боже мой, как был одет!
Ты знала всё:
мои лишенья,
Мою любовь,
что я неглуп,
Но каждый раз была в смущеньи
От ярко красного презренья
Идущих мимо наглых губ.
Я лез, как говорят, в бутылку
И в эту наглую ухмылку
Готов был плюнуть сгоряча.
О как же ты тогда страдала –
Мы оба были, в чём попало,
А я в сердцах рубил сплеча.
Вот теперь всё стало на место. Оба оборванцы. Дальнейшие объяснения не требуются. Ну а как насчёт чисто стихотворных моментов? Да вполне приемлемо. Ритм выдержан, рифмы добротные, а, главное, слова выбраны совершенно точно, практически нет никаких «натягов», никаких поэтических вольностей, связанных с рифмовкой, соблюдением стихотворного ритма и прочими стихотворными премудростями. Ощущается, как мне представляется (извините уж за невольную рифму!), душевная экспрессия лирического героя (лирического?), связанная с воспоминаниями об унижениях ушедшей юности. Выразительность поэтического текста налицо, и достигнута она, в частности, и за счёт слов, часто используемых в просторечии, жаргонных. Что ж, тема бытовая, а, стало быть, и подобного рода слова вполне к месту.
Ну а что у нас в самом конце? А вот что:
Скажи, я встал бы вверх ногами,
Я б на руках тебя понёс!
Пускай себе кривят губами;
Теперь совсем иной вопрос.
Моя сверхмодная обнова,
Красуясь на моих плечах,
Сильнее, чем любое слово,