Предварительный допрос так же не насторожил — сейчас мессир Жоффруа предпочел не скрывать прошлого, оправдывая смену имени боязнью преследования со стороны инквизиции только за то, что он бывший храмовник.
Во что верую? В Святую Католическую религию, Святую и Апостольскую Римскую церковь, в учение проповедуемое Папой и его епископами!
Прочесть «Credo»? Как прикажете, преподобный!
Прочел. Без единой ошибки. На идеальной латыни.
Рауль краем глаза заметил, как брат Михаил недобро усмехнулся. Ясно, начинается самое интересное — предписанные церковным законом формальности соблюдены, сейчас перейдем к сути…
При допросе к обвиняемому обращались в третьем лице — так прописано в уставе Трибунала:
— Присутствующий здесь Жоффруа де Но подтверждает, что в тысяча триста седьмом году от Рождества Христова намеренно скрылся от инквизиционного следствия по делу Тампля, чем ныне возбуждает подозрения о причастности к ереси, вредоносному колдовству и прочим неисчислимым мерзостям происходившим в Ордене Храма Соломонова?
— Ваше преподобие, я был молод и обуян страхом, что мне припишут грехи, которые я не совершал…
— Жоффруа де Но должен ответить на поставленный вопрос — да или нет?
— Да, намеренно, ваше преподобие. Я всего лишь…
— Жоффруа де Но обязан быть краток, не оглашая частностей и собственных выводов не имеющих отношения к делу, — с нажимом сказал брат Михаил. — Продолжим. Жоффруа де Но подтверждает, что человек известный ему под именем Одилона де Вермеля, дворянина графства Артуа, так же некогда являлся рыцарем Ордена Храма?
Мессир де Но начал изворачиваться — нет, мол, в нашем Провэнском командорстве никакого Одилона де Вермеля не было, а знакомство с его милостью я свел уже в Бребьере, отданном во владение госпитальерам, когда упомянутый Одилон стал донатом и консьором[29] иоаннитов, что преступлением не является, а наоборот — поощряется Святой Церковью! Когда по благословению комтура я снял плащ Ордена святого Иоанна, господин де Вермель принял меня в услужение и ничего более!
Михаил Овернский подступался так и эдак, использовал вопросы-ловушки, загонял подследственного в логические ямы, но Жоффруа в каждом случае сумел обойти расставленные капканы — манипулировать смыслом сказанного, подменять тезисы и апеллировать к очевидности храмовников учили преотлично, недаром судебный процесс над магистром и капитулом Тампля продолжался целых семь лет!
Брату Михаилу эта игра в кошки-мышки безусловно нравилась — на его губах неоднократно появлялась едва ли не одобрительная полуулыбка. Но время коротко, мессиры, время коротко! В другой обстановке и в другом месте такой словесный поединок мог бы продолжаться не один день, однако сейчас некогда устраивать состязания в красноречии.