— Очень, сир. Особенно последние часы.
Королева Жанна Бургундская заразилась на мессе в Нотр-Дам 14 марта и была перевезена в Нельский отель, где ей обеспечили наилучший уход и присмотр врачей Сорбонны. Еще вчера стало ясно, что положение безнадежно, тело покрылось гноящимися язвами, пальцы рук поразила гангрена, начинался œdème aigu du poumon — отек легких. Как и у многих заболевших чумное гнилокровие было скоротечным, Черная Смерть убила Жанну де Бургонь за неполные двое суток.
Филиппа к жене не допускали: канцлер Фирмин де Кокерель и маршал де Монморанси настояли, чтобы государь оставался в наглухо изолированном от внешнего мира Луврском замке — всех посетителей принимали королевские легисты в южном крыле, немногочисленные срочные депеши передавались приближенным монарха и только затем переправлялись в донжон Лувра, его величеству. Предполагалось, что строгий карантин поможет Филиппу избежать почти неминуемой гибели.
— Что дальше, Карл? — Валуа посмотрел в глаза старому маршалу. — Что делать?
— Не знаю, сир, — честно ответил Монморанси. — Уповать на милость небес и выполнять священный долг помазанника Божьего пока это возможно. Ваше участие в похоронах ее величества исключается.
— Знаю, — кивнул Филипп. — Распорядитесь, чтобы Жанну погребли не в усыпальнице Сен-Дени, а в одном из аббатств за городом. Свинцовый запаянный гроб. Соблюсти лишь самые необходимые требования этикета. Поняли?
— Да, сир…
С востока на город наползала холодная мартовская ночь, в отдушинах башен замка Лувр завывал ветер. Тревожно били колокола десятков парижских церквей.
По улице Сен-Жак Университетской стороны, направляясь к Пти-Шатле и Малому мосту, шел невидимый простым взглядом всадник на бледном коне. Четвертый из четверых.
* * *
Раулю не спалось — заснешь тут, как же! И дело вовсе не в том, что в холостяцком жилище находится незамужняя девица: Жанин ушла ночевать в комнаты мадам Верене, дабы не смущать хозяина. Мэтр сидел в кабинете, неумеренно пил вино и ждал. Ждал, когда появятся озноб, пот градом, резь в глазах и тошнота — первые признаки неотвратимого конца.
Точь-в-точь осужденный на казнь перед исполнением приговора.
Ничего похожего однако не происходило, пускай Абу Бакр Мухаммад ар-Рази и хронисты времен «Юстиниановой чумы» разразившейся в 540 году по Пришествию в один голос твердили: достаточно кратчайшего времени, чтобы тебя сломил недуг. Сын византийского императора, почувствовав себя дурно на рассвете, умер к полудню!
А вдруг барон де Фременкур прав и его арабское снадобье подействовало? Кстати, надо бы сходить проверить, жив ли?..