Она руку отдёргивает и начинает рыдать. Затем убегает в туалет и захлопывает дверь. Чёрт… Перегнула… Я была так близка… Слишком рано пошла на телесный контакт.
В течение минут пятнадцати я слышу её рыдания за дверью. Потом она умолкает. Я встаю и подхожу к двери:
– Филисити… Милая, открой дверь, пожалуйста.
Молчание.
– Дорогая, я зайду?
И вновь молчание.
– О’кей, я захожу.
Я нахожу её на полу. Она прижала коленки к подбородку и смотрит в пустоту. Сажусь с ней рядом на мягкий коврик и предлагаю воды. Она берёт стакан из моих рук и немного отпивает из него. Так мы и сидим молча пару минут, затем, когда я хотела ей предложить встать и вернуться в комнату, она начинает говорить:
– Это случилось, когда мы с Терри только встречались и у нас не было детей. Я его до жути любила. И он меня. Он сделал мне предложение, и я была на седьмом небе от счастья. Всё было хорошо, просто здо́рово. И однажды, когда он отправился к родителям в Нью-Йорк, а мне пришлось из-за работы остаться дома, я решила пойти с подругами в бар. – Она всхлипывает. – Всё шло отлично, и я уже хотела уходить домой, как столкнулась со своим бывшим приятелем, с тем, что встречалась до Терри. И как-то так получилось, что мы перебрали в ту ночь с девочками, а этот ублюдок, мастер уговоров, сделал так, что я случайно оказалась у него дома. А дальше… а дальше я не знаю, как так вышло, но мы переспали с ним. – Филисити вытерла глаза тыльной стороной ладони.
Я встаю, выдёргиваю из коробки пару салфеток и протягиваю ей. Они машинально их берёт и прикладывает к глазам.
– На утро я хотела умереть, – продолжает она. – Мне было так паршиво. Я себя ненавидела и хотела позвонить Терри и рассказать ему всё, а потом, наверное, бросится с моста. Но я не решилась, не нашла сил в себе. И промолчала. Он чувствовал, что что-то не так, но я сослалась на то, что жутко нервничаю перед свадьбой и что скучала и прочее. Терри вроде поверил. Он такой добрый. А спустя восемь месяцев, когда мы уже были женаты, у нас появился ребёнок. И всё бы было хорошо, и я как могла искоренила все воспоминания о той проклятой ночи, да вот что-то терзало меня изнутри. Потом я поняла что и сделала ДНК, тест на отцовство ребёнка и моего мужа. Тест показал, что это не его ребёнок. И с того дня начался ад в моей до этого размеренной жизни. Я видела, что Терри души не чает в младенце, а у самой сердце кровью обливалось, что я знаю правду. Я решила быть такой примерной матерью и женой, насколько это было возможно. И по сей день я компенсирую и отдаю долг. И готова делать это до конца жизни, но я так измотана, словно на мне все эти годы лежит камень, который вот-вот раздавит меня. Именно поэтому у нас так много детей. Я хотела, чтобы остальные были платой за моё предательство. Но я не ожидала, что это меня загонит в ещё большую ловушку. И я не знаю, что мне теперь делать.