Деда не наблюдалось, но от ноутбука под стол свисали наушники, и мне почему-то казалось, что он тоже там.
Ольха нежилась на печке в облике кошки. Теперь я знал, что это её не единственное обличие, и было интересно, кем она ещё могла быть.
Оксана лежала на соседней кровати, укрывшись с головой. Ей дышать не нужно, поэтому одеяло оставалось совершенно неподвижным.
Утро в нашем лагере редко начиналось спокойно, вот и сейчас дневальный ходил вдоль палаток, и не заскакивая в них, орал во все горло: «Общий сбор через тридцать минут. Внимание, общий сбор через тридцать минут».
Не хотел я скидывать тёплого одеяла, но ничего не поделаешь, придётся. Одним рывком я раскрылся и соскочил на поролоновый коврик, который всегда клал рядом с кроватью.
«Общий сбор через пятнадцать минут. Внимание, общий сбор через пятнадцать минут», - всё ходил и орал дневальный, хотя бы поправку сделал, с пятнадцати на десять.
Дёрнула ухом кошка Ольха, зашевелилась Оксана.
— Огромное желание присоединить этого горлопана к нашему сообществу в виде трупа, причём немого, — проговорила утопленница.
— На полноценное убийство не рассчитываешь? — спросил я.
— Каждый раз, когда смотрю в зеркало, перестаю верить в окончательную смерть, — последовал ответ, — а этот даже в виде призрака будет ходить и орать. Так что труп и без языка, других вариантов не вижу.
Девушка скользнула ногами на пол. Чёрная длинная ночнушка прикрывала мертвенно-бледное тело. Оксана поддалась уговорам домового и теперь демонстративно придерживалась готического стиля в одежде. Только один раз возмутилась, мол, и так, сама на себя непохожа, а тут ещё траурной куклой наряжают.
— Дед Семён, — позвал я домового, однако, ответа не было.
Было несколько странно, так как домовой довольно неохотно покидал жилище, к тому же он никогда не спал. Я наклонился и заглянул под стол. Никого. Только из наушников шла тихая музыка, причём тяжёлый рок. Неужели он такое слушает? Всяко может быть.
— Марго, а где объект домовой?
— Объект домовой покинул помещение пятьдесят четыре минуты назад, — тут же последовал ответ.
— Не сказал куда?
— Речь не была распознана.
— Запись есть?
Вместо ответа из динамиков ноутбука донеслось неразборчивое бурчание, из которого можно было вычленить только нечто похожее на «бобыня» и «щедроты».
Снова прошёлся с криками дневальный. Я наскоро умылся и оделся, ещё раз окинул взглядом палатку и вышел. Народу было немного, не все успели выйти на поляну. Но начальник сборов был уже там. Он стоял и чему-то улыбался, глядя себе под ноги.
Народ собрался почти вовремя. Начальник не обратил на это «почти» никакого внимания, словно не на построение всех собирал, а на увеселительное мероприятие.