– Мне поступила жалоба от директора АО «Финансстрой» господина Викторова. Жалоба на ваши самоуправные действия. Что вы угрожали ему расправой, оскорбляли, провоцировали его сотрудников…
– Во как! – сказал Гуров, покачав головой. – Стало быть, это я их провоцировал? А мне показалось, что эти «сотрудники» собирались применить физическое воздействие ко мне, а заодно и к другим обитателям усадьбы, принадлежащей Игорю Вдовину. А у вас не возникло вопроса, почему господин Викторов в час ночи явился на территорию чужой усадьбы?
– Насчет слова «чужой» я бы выражался осторожнее, – заявил прокурор. – Вопрос о финансовых претензиях АО «Финансстрой» к компании Игоря Вдовина сейчас рассматривается в одном из районных судов нашей области. И, как мне сообщали, есть веские основания для удовлетворения этих претензий. Таким образом, уже сегодня или завтра вся собственность господина Вдовина перейдет к новым владельцам.
– Прямо-таки возьмет и перейдет? – изумился Гуров. – Сегодня или завтра? А мне казалось, что подобного рода споры длятся годами. И решаются не в районных судах какого-то региона, а в арбитраже.
– Тут другой случай, – уверенно заявил прокурор Лапин.
– Вижу, что тут действительно другой случай, – согласился Гуров. – Однако и у меня другой случай. И я вам уверенно заявляю, что ни сегодня, ни завтра собственность Игоря Вдовина к новым владельцам не перейдет. Я об этом позабочусь. Точнее, мы с генералом Орловым.
Прокурор Лапин внимательно поглядел на Гурова и ничего не сказал. Видимо, он был действительно умным человеком и понял, что собеседник вовсе не шутит. Помолчав, он произнес:
– Вы говорили, что у вас появились вопросы. Я вас слушаю.
– Вопрос, собственно, у меня один, – сказал Гуров. – Вопрос об освобождении из СИЗО Игоря Вдовина. Я располагаю доказательствами его непричастности к убийству.
– Что за доказательства? – поинтересовался прокурор.
– С самого начала у следствия имелся свидетель, который утверждал, что Вдовин всю ночь не выходил из спальни, – начал Гуров. – Этот свидетель – жена Игоря, Ирина Вдовина. Однако в силу ее заинтересованности в данном вопросе ее показания следствие не приняло во внимание, тем более что на руках у следователя имелись улики, казалось бы, неопровержимо доказывающие вину владельца усадьбы. Однако теперь я нашел еще двух свидетелей, которые видели сам момент убийства и фигуру убийцы. Его лица они, к сожалению, не видели, поэтому мы не можем считать преступление раскрытым. Но можно твердо сказать, что владелец металлургического комбината и усадьбы к нему непричастен.