Дом был двухэтажный. Лестница была слева от входа.
Когда-то была.
Она давно сгнила и рассыпалась. Забраться на второй этаж было совершенно невозможно.
Кажется, на первом этаже было еще несколько комнат. Стены местами прогнили, и через дыры прогнивших досок и осыпавшейся штукатурки виднелись другие помещения.
Окна были заколочены досками. Через щели между ними просачивался свет. На пол сквозь густую пыль падали косые едва заметные лучи.
Антон немного постоял у двери. Удостоверился, что мертвецы не могут проникнуть внутрь. Судя по всему, нежить бродила вокруг дома и не спешила его ломать. Это было к лучшему. Даже под натиском разваливающихся истлевших тел это строение долго не выстоит. Доски на окнах, как и входная дверь, держались на честном слове.
Младший пытался помочь брату, хоть как-нибудь. Но не мог.
Кровь пропитала одежду Алексея спереди и сзади. Темное горячее пятно расползалось с каждой секундой. Изо рта тоже шла кровь. Она стекала по подбородку на шею. Оттуда на грудь. На живот.
– Леха!.. Что делать? Как тебе помочь? Не умирай… – выл младший.
Алексей все кашлял и стонал. Его стоны становились все тише. А кашель – все слабее.
Он умирал.
Антон полез в свою сумку, чтобы достать тряпки. Под руку попал сверток с чем-то твердым и острым. Антон вытащил его. Развернул. Это был осколок светящегося камня. Должно быть, подарок людей, которые спасли их. Помещение заполнил мягкий белый свет. Парень продолжил копаться в сумке. Наконец, он нащупал большую тряпку. Выдернул ее. Из сумки выпало несколько фруктов, орехов и нож.
Антон наклонился к брату с тряпкой в руке. И остановился в раздумьях.
Что же делать дальше? Куда ее прикладывать?
У Алексея уже закатывались глаза. Он больше не кашлял и не стонал.
Он умирал.
– Леха… Не умирай!.. – кричал младший.
Голова Алексея прислонилась к стене и поехала. Через секунду тело обмякло.
Он умер.
– Леха… Ле… Нет…
У Антона началась истерика. Из глаз хлынули слезы. Он начал трясти тело своего брата обеими руками. Но тело было мягким.
Однажды у Антона прямо на руках умер попугайчик. Он заболел или чем-то отравился. Около недели попугайчик ничего не ел. И рыгал слизью. В тот вечер маленькая птичка вся тряслась и уже не могла сидеть. Она постоянно падала. И не открывала глаза. Антон взял ее на руки, чтобы согреть. И в этот момент у птички начались судороги.
Ужасные судороги.
Ослабшая птица начала громко кричать. Крякать. Свистеть. Все тело перекосила агония. Через несколько секунд попугайчик умер.
Прямо на руках у Антона.
Тогда парень впервые почувствовал боль утраты. Увидел агонию и следующее за ней безмолвие.