Вспомнил, как над ним все смеялись. Как смеялась та, для которой он принес этот букет. Как ехидно улыбались ему в спину учителя.
Вспомнил, как его растоптанный букет еще несколько дней валялся возле школы. Мертвые цветы были втоптаны в грязь. Чувства маленького мальчика были втоптаны в грязь.
Вспомнил, как в тот день его избили.
Вспомнил, что вся школа до сих пор смеется над «дурачком с вялым букетом». Ведь честность и нежные чувства маленького мальчика – это так смешно.
Парень моргнул и ощутил, как из глаз потекли слезы.
Он не мог сделать этого с Кидой. Он чувствовал к ней те же приятные чувства, что и к маленькой девочке, которой когда-то принес букет.
Была ли это любовь? Антон не знал. Но он точно знал, что не способен на зверство. Он не маньяк-некрофил. Он хороший парень, и Кида нравится ему. Очень нравится.
– Я не стану этого делать! Не стану! – прошептал Антон
И парень поцеловал девушку. В ухо. В щеку. В губы. Кида была теплой. Казалось, она просто спит.
Антон снова провел правой ладонью по щеке девушки. По шее. По груди. Рука скользнула под светлую шелковистую тряпку.
Сердце бешено билось.
В холодной потной ладони Антона оказалась левая грудь девушки. Она была теплая и нежная. Сосок был мягким. Парень снова оглянулся на брата. Пустые мертвые глаза смотрели прямо на Антона. Челюсть отвисла.
Антон снова посмотрел на Киду.
– А что если…
И парень открыл девушке глаза. Осторожно. Как будто девушка еще была живой.
Ее мертвый взгляд смотрел прямо. Зрачки были большими и черными.
Парень приподнял топ, полностью оголив девушке груди. Как он и думал, под топом ничего не было.
Как и под набедренной повязкой…
Антон стал тискать груди. Гладил их. Они были приятными на ощупь. Упругими. Округлыми. В паху у парня уже была буря. Казалось, еще немного – и там начнут греметь молнии.
Вот теперь можно…
Антон стал гладить правой рукой между бедер Киды. Кожа ног была гладкая. Бедра были теплыми и упругими. Рука поднималась все выше. И выше.
И Антон почувствовал, что у Киды между ног совсем нет волос, даже легкой щетины. Там было гладко и немного влажно. Совсем немного. Антон смотрел в глаза мертвой девушки. Огромные зрачки были неподвижны. Они смотрели вверх.
Палец парня скользнул во влажную складку между ног. В паху у Антона пульсировало. Казалось, его сейчас разорвет. Палец проникал все глубже и глубже. Провалился в Киду целиком. Внутри было горячо. Скользко. Узко.
Антон вытянул палец и затем ввел два. Стал шевелить ими.
Туда-сюда.
Туда-сюда.
И продолжал смотреть в безжизненные глаза.
Внутри было упруго. Влагалище, даже мертвое, полностью обхватывало холодные потные пальцы. Едва слышно хлюпало.