– Позвольте представить вам, Главный Механизм! – торжественно объявил охотник.
Из тумана выплывало что-то большое. Нагромождение шестеренок, коптящих труб и гигантских цистерн.
– Ничего себе! – воскликнул Антон.
– Это похоже на гибрид нефтяного завода и часового механизма, – подметил Алексей.
– Главный Механизм им почти и является, – кивнул Анатолий. – Это сердце автоматизации «Мира».
– Что это значит? – не понял Антон.
– А то и значит, – ответил охотник. – Магия не может решить все задачи. Вернее, может, но некоторые вещи лучше решать традиционными способами. Механизмами.
Парни переглянулись.
– Почему? – спросил Антон.
– Ну… Потому что магия не всесильна. И от нее бывают проблемы. Много проблем.
– Например? – не унимался Антон.
Анатолий почесал затылок.
– Ну… Вы ведь знаете основной закон природы?
– Ты про закон сохранения энергии? – спросил Алексей.
– Про него, да. Он распространяется и на магию.
– И в чем это выражается? – спросил Антон.
– В том, что если ты делаешь при помощи магии хорошее, то обязательно происходит и плохое. После магии остается грязь. Магическая грязь. И в отличии от масляных пятен или копоти, магическую грязь природа переработать не в состоянии. И она копится. Так сохраняется глобальный баланс.
– А что потом? – продолжал Антон.
Алексею показалось, что младший брат нарочно донимает дядю вопросами. Анатолий уже собрался с мыслями, чтобы все объяснить, но из тумана донесся громкий голос.
Судя по всему, голос был усилен рупором. Звук был неестественно громким и острым. Короткая фраза прозвучала на неизвестном для братьев языке.
Но Анатолий знал этот язык. Он понимал, о чем спросил голос. И знал, что нужно ответить. Охотник сложил руки рупором и прокричал ответ. Всего пару слов.
– Спросили, кто плывет, – пояснил Анатолий. – Я ответил, что у нас испытание.
– И они нас пропустят? – спросил Антон.
– Конечно пропустят. Тут подобное бывает часто. «Испытанцы», как их тут принято называть, заглядывают сюда несколько раз в неделю.
Алексей рассматривал Главный Механизм, разинув рот.
Дядя опустил взгляд в лодку.
– Ты черпай давай, а то мы утонем!
– А, да! – спохватился тот и принялся работать блюдцем.
Через несколько минут треснувшая лодка причалила. Но не к берегу. А к железному пирсу.
Пирс тянулся в обе стороны и терялся в тумане. За ним возвышалась серая стена. Из нее местами торчали крутящиеся шестеренки и трубы. Из большинства труб шел пар. Лишь из некоторых – копоть.
На пирсе суетилось несколько работяг в грязных комбезах. Все они были мужчинами. У всех на суровых лицах была щетина. А на лбу – очки с круглыми темными стеклами. Рост их был таков, что они едва доходили Анатолию до груди. Но тела их были мускулистыми.