В других же случаях, если человек, знающий язык общения со стихийными духами, обратиться к ним с добрыми помыслами, они могут ответить по-доброму и даже оказать помощь. Но чаще всего элементалы предпочитают скрываться от человеческого взора, ничем не выдавая своего существования».
Интересно, по своему ли собственному опыту автор пишет о помощи от стихийных духов? Это большая редкость и… Нет. Не это сейчас самый важный вопрос. Самый важный: кто может написать такой текст?
– О чём здесь говорится в общем, в целом? – нетерпеливо тряхнула листками у Лорка перед носом.
– Прочтите всё…
– Не время теперь. И не надо мне выкать.
– Хорошо…
– Так о чём?
– Много о чём… о том, к примеру, что наш мир – не остров посреди великой реки, между двух берегов… Его действительно можно сравнить с островом, но круглый формы, и некая аллегорическая река окружает его со всех сторон, и в ней есть много других подобных же миров… И доказательство этого у нас перед глазами, потому что звёзды как раз и есть эти миры. Талвеон пишет, что об этом говорили ещё древние учёные, знание которых теперь почти забыто. Ещё он пишет о единстве мира, то есть, об отсутствии двойственности. Если люди видят вокруг себя противоречия и крайности, чёрное и белое, это значит, они искажают восприятие мира отражением своих собственных, внутренних противоречий. Мир же непротиворечив, и если бы люди узнали это – не просто узнали, а почувствовали сердцем, – они смогли бы уменьшить и свои внутренние противоречия. И это было бы хорошо, потому что войны и многие другие беды происходят как раз из-за противоречий…
«Ну, какие ещё нужны доказательства?» – мысленно обратилась к себе Ярла. Её лицо сделалось хмурым, если не сказать грозным.
Здесь, в этом городе, в плену держат такого же, как она. Только видун может так обоснованно излагать мысли насчёт отсутствия двойственности в мире. Не важно, какой именно видун – подобный им, Биргам и другим родам, в которых дар передаётся из поколения в поколение, или другой, развивший у себя способность видеть сущность мира и людей путём учёных изысканий. Отец рассказывал Ярле, что такие изыскатели, маги, были на свете всегда, только их ещё меньше, чем видунов наследственных, и к их детям дар не переходит.
Да, скорее этот узник из этих вторых. Потомственный видун не стал бы всё это записывать. Ему ещё в детстве объяснили бы, что делать этого нельзя, что все сведения нужно держать в памяти. Чтобы не подвергать опасности ни себя, ни своих родичей. У потомственных видунов есть дело – уничтожать ларвов. А в философствования лучше не вдаваться: до добра это не доведёт.