Скоро Кальтенбруннер углубляется в чтение карточки миссис Евы Шоу — разъездного агента Нортона-младшего. Строка за строкой прослеживает ее странствия по Европе, по Третьему рейху, по Франции. Вот миссис Шоу на Ближнем Востоке, на Балканах. И снова в Европе: Швейцария, Третий рейх… В этом месте Кальтенбруннер усмехается: он ясно вспоминает, как вот тут, в этой же комнате, сидел Шелленберг, приехавший, чтобы познакомить с ним эту даму. Смуглая, рыжеволосая. Кальтенбруннер без стеснения рассматривает ее широкое невыразительное лицо, пока Шелленберг рассказывает, зачем ее привел. Предлагается обмен: за то, что Ева Шоу расскажет о готовящемся на фюрера покушении, дать ей сведения о покушениях, которые агентура Третьего рейха подготовляет на глав некоторых правительств. Шелленберг считает сделку стоящей. Кальтенбруннер колеблется: нет ли тут липы? Он оттягивает дело на день. За день успеет узнать все, что ему нужно, чтобы попросту схватить Еву. Тогда он заставит ее выложить все, что она знает, не выдавая ей в обмен ничего, кроме нескольких иголок под ногти. Но Шелленберг протестует: связь с ее шефом — Нортоном — выгоднее трупа рыжей бабенки. Кальтенбруннер соглашается. На следующий день на магнитофонной ленте — запись голоса Евы Шоу: "Возьмитесь за вашего генерала Ганса Хойхлера". Вот все, что она сказала. Но, видит бог, Кальтенбруннер и по сей день благодарен этой дряни за ее немногие слова. Отсюда и начало вертеться дело комиссии "20-VII-44". На Хойхлера не пришлось тратить даже иголок: он сразу выложил все, что ему доверили генералы — участники заговора.
Ну вот, теперь ясно, почему слова "Диллон Рид" так крепко засели в памяти Кальтенбруннера. Он с удовлетворением откладывает карточки и возвращается к докладу чиновника. Банки, названные Кальтенбруннером, связаны с "Ферейнигте Штальверке"… Вот дьявол! Этот проклятый Бауэр, оказывается, совсем не такая мелкая сошка, как казалось поначалу: сумел огородиться такими связями, что в них завязнешь, как в трясине. Оказывается, миллион в АКУ только начало его деятельности. И ловкач же господин Бауэр! Почему он, Кальтенбруннер, не умеет делать такие дела? Может быть, нужно завести себе хорошего советника?.. Не все же в конце концов рубить головы и рвать ногти врагам фюрера. Нужно когда-нибудь подумать и о своем благополучии. Придет старость или просто кто-нибудь ловко поставит ножку по службе — и окажешься на мели.
АКУ, "Оппель", "Ферейнигте Штальверке", а там небось еще десять каких-нибудь тайных линий, до которых не сумели докопаться следователи комиссии "20-VII-44". Да, в таком дельце можно попасть пальцем в небо…