– Русские не жалуют иностранных купцов, – сказал матрос Фиккерс. – Поэтому местным жителям установлено табу на общение с ними. Однако, как видите, все заинтересованы в наличных.
Провожаемые вновь облаявшими нас собаками, мы покинули поселок и двинулись обратно к острогу. Через два часа я условился быть на борту – мы не должны были задерживаться с отходом и поэтому вынуждены были поспешить. Один за другим мы залезли в шлюпку и расселись по банкам.
– Весла на воду, – скомандовал рулевой Дейли. – Отходим! Навались!
Качаясь на легких волнах, шлюпка пошла к стоявшему в полумиле от берега «Октавиусу».
– Песню запевай! – неожиданно выкрикнул я и, словно обращаясь к уходящему берегу, во весь голос затянул:
– Когда Господь нас сотворил,
Откликнулись мы на призыв…
Звуки моего голоса разносились по воде, еле слышным эхом отражаясь от окружавших бухту холмов и стоящих вокруг поморских карбасов и пузатых барок.
– Ты возвысишься над всеми,
Невзирая на потери…
– грянули хором гребцы, наваливаясь на весла.
Начавшись довольно нестройно, эта песня скоро перешла в мощный рев, напрочь заглушивший все звуки вокруг. Каждый из нас словно старался перекричать друг друга, и я быстро сорвал голос, но все равно, не желая отставать, осипшим голосом продолжал хрипеть припев:
– Правь, Британия, морями,
Нам вовек не быть рабами!
Продолжая реветь песню, мы подвалили к подветренному борту шхуны, откуда, вторя нам, также грянул разноголосый хор:
– Тирану будет не под силу
Тебя срубить. Удар бессилен…
Песня перекатывалась, подобно волне, по шканцам с бака на ют. Ситтон, верзила Метью, низкорослый толстяк Берроу – все как один стояли, вытянувшись столбами, и с упоением ревели припев вместе с матросами. Среди всех выделялся звонкий голос Элизабет. В теплой шапке и пальто с меховым воротником она стояла на юте, и в глазах ее сверкали слезы восторга…
«14 апреля 1762 года. „Октавиус“ вышел из гавани Петропавловского острога. Вышли из Авачинской губы. Держим курс на Берингов пролив. Погода штормовая, ветер около четырех баллов по Бофорту. Видимость плохая…»
Канадский арктический архипелаг
«25 апреля 1762 года. Миновали Северный полярный круг и вышли в Северный Ледовитый океан. Идем ввиду Северного побережья Канады. Температура воздуха + 50 °F. Погода спокойная, видимость четкая…»
Было уже полвторого ночи, но на улице было светло настолько, что я запросто мог писать, не пользуясь лампой. Солнце на короткое время ушло за горизонт – через полчаса оно начнет подниматься снова, однако темно так и не стало и все вокруг покрылось каким-то легким таинственным сумраком. Берроу сказал, что в России это время называют белыми ночами, которые будут продолжаться здесь около двух месяцев, после чего снова пойдут на убыль. На островах же Канадского архипелага, в тот момент, когда мы будем проходить их, будет полярный день, длящийся целый месяц, когда солнце круглые сутки станет ходить над горизонтом в зените. За это время вся природа тамошних суровых мест необычайно бурно цветет, несмотря на то что температура в этих местах даже в самый разгар летнего сезона редко превышает двадцать градусов по Фаренгейту.