Сказбуш кивнул:
– По нашим данным, немцы даже песню сложили.
– Как они же сложили о «Варяге», – напомнил я. – Не знаете? Тоже мне, разведка!.. Это они сочинили: «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“, пощады никто не желает...», а в России только перевели на русский. А пели по всему миру. За исключением Штатов, естественно. Тогда гордость и честь в Европе были еще в чести. Наступление американских ценностей... слово-то какое хорошее испоганили!.. началось с крушения гитлеровской Германии, которой США воспользовались как нельзя лучше. А заодно вытравили и все понятия о чести, как якобы связанные с милитаризмом! Я уже говорил, говорю и буду говорить, что слабый имеет полное моральное право хвататься за любое оружие!
Кречет вздохнул:
– Древние... не то философы, не то лодыри, говаривали, что для того, чтобы убедить человека, вовсе не надо придумывать новые доводы. Надо чаще повторять одно и то же. Страшновато начинать новый век... новую мораль... хотя какая к черту новая?.. но, честно говоря, Виктор Александрович, вам даже Сказбуш начинает верить. Нам очень важно чувствовать себя правым!
Он двигался по кабинету как гранитная глыба, брошенная из могучей баллисты. Лицо посерело еще больше, крупные оспины выделялись резко, как следы от крохотных пуль. Глаза недобро блестели как обломки слюды, сухие и упрятанные под мощные оборонительные надолбы бровей.
Министры явно чувствовали себя школьниками, за спинами которых ходит нещадный учитель и стучит пальцем по наручным часам: вот-вот прозвенит звонок, время контрольной истечет, а от этой контрольной зависит, быть России великой страной или не быть вовсе.
Лицо Яузова побледнело, вытянулось, щеки обвисали, но глаза блестели как у кота, спершего из кухни толстую жирную рыбу. Да и остальные двигались и говорили жарче, чем принято ожидать от правительственных чиновников. Воздух был пропитан лихорадочным возбуждением. Страну развернуть труднее, чем авианосец на полном ходу, да еще вот так, когда здесь то рвется, то ломается.
Яузов охрип, раздавая распоряжение по мобильному. Мы уже знали, что когда заподозрил, что начали притормаживать... только заподозрил, тут же в отставку отправил два десятков генералов, еще пятеро из военного ведомства вдруг одновременно передали свои роскошные дачи под ясли и детские садики, а несколько крупных работников со звездами на погонах нашли свои кабинеты опечатанными.
– Парочку расстрелять бы, – приговаривал он мечтательно. – Эх, туго внедряется ислам! Вот бы Кречет по-петропервился, тот даже бороды стриг...