Пожалуй, только одна партия безоговорочно поддержала Кречета: партия сторонников свободной продажи оружия. Правда, называлось не партией, а движением. В программе вроде бы обошлись без политических требований, но движение с такой скоростью набирало силу, что к немногословному лидеру движения, Валерию Полозову, начали не просто присматриваться, но и подбирать ключи те, кто вчера его еще не замечал.
Похоже, что в результате дебатов коммунисты, националисты и западники оказались в одной упряжке. Я видел, как в кабинете Кречета растет напряжение, в Думе дошло до голосования о вотуме недоверия.
– Конси... консили... консолидируются, – выговорил Краснохарев с трудом, – Собираются в кулак, черти... Крупные звери, средние, даже мелочь... С ними даже та партия лакеев! Ну, именующие себя монархистами. Ну те самые, которые после победы хотят стать старшими лакеями... Им, дескать, будут служить вовсе холопы, а они будут лизать высшим лакеям, те – сиятельным лакеям... и так далее, вплоть до Первого, которому будет лизать те, кто его помазал.
– Что-что? – не понял Черногоров.
– Помазал, – объяснил министр культуры, – на царство и владение всеми, кто живет в том царстве. Нами, то есть.
– А, черт! И такие еще есть? Лучше уж власть отдать любителям пива.
Краснохарев посмотрел на сияющего Когана, сказал задумчиво:
– С другой стороны, у партии монархистов есть привлекательная черточка, есть... Когда царь, да еще по наследству, то уж коганам ну никак в президенты! Им нужна выборная система... Правда, нашим ванькам хватит ума выбрать царем какого-нибудь рабиновича. Как вон Петроград переименовали в то, что и произносить-то вслух неловко.
Коган горестно вздохнул:
– Глас народа... Все было законно: голосовали все жители города. С голосом народа всегда так: то сникерсы им подавай, то бутики, то президента выбирают по зычному голосу...
Он деланно поперхнулся, перекосился в ужасе и спрятался за широченную спину военного министра. Но Яузов, как всякий русский военный, не стал прикрывать еврея, который сам не служил и детей отмазал, отодвинулся, еще и придержал этого рабиновича мощной дланью за ворот.
За нервными разговорами и натужными шуточками не заметили и странного замешательства среди депутатов Думы. То ли потому, что в глазах избирателей они оказываются рука об руку со своими противниками, которых поливали на выборах, то ли личный авторитет Кречета и его правительства за последние дни неожиданно усилился в глазах самих избирателей, но я слышал общий вздох облегчения, когда голосование перенесли, а по ряду признаков уже было ясно, что оно не состоится вовсе.