— Склонен согласиться, — ответил Монтроз. Сравнение, конечно, не самое лестное, но чего уж там! — Вон, Катастрофа была, и ничего. Кое-как выкарабкались, не хуже прежнего стало, я думаю. Странновато, конечно, местами, да и опасно бывает, но это ж ерунда!
Девушка молча кивнула, соглашаясь, но развивать тему не стала.
— Это откуда у тебя? — приметил вдруг Генри, когда она подняла руку, чтобы заправить за ухо выбившуюся прядь.
— Это? — принцесса покосилась на свое запястье, украшенное простеньким браслетом — три бусины на сыромятном ремешке. — А, это мне подарила какая-то из девочек в доме Хаура — я не успела выучиться их различать, к сожалению. А надарили они мне столько всего…
— Ага, только на себе ты оставила один лишь браслет, — заметил Монтроз.
— Еще ремешок, — девушка сняла шляпу и встряхнула головой. Волосы вспыхнули на солнце начищенной бронзой. — И куртку. Еще бусы. А пёрышки красивые, конечно, но не вполне в моем вкусе…
— А бусы, значит, в твоём, — пробормотал Генри. Он не любил чего-либо не понимать, а сейчас был именно такой случай. Впрочем, это еще можно было списать на пресловутую женскую логику: никогда не поймешь, что у бабы на уме, а если и угадаешь, то разве что чудом!
— Не возьми я вообще ничего, я бы обидела их, — ответила Мария-Антония. — А так… они ведь понимают, что лишнего места во вьюках у нас нет, а надеть всё это на себя я просто не смогу. Я и оставила почти все подарки у Маан. Сказала, что заберу, когда буду гостить у них в следующий раз. — Она подняла на Генри холодные светлые глаза, усмехнулась. — Мне отчего-то показалось, что я не солгала.
— А чем черт не шутит, — усмехнулся он и подхлестнул коня. — Вдруг и правда увидишь их когда-нибудь!
— Хотелось бы, — ответила она почти неслышно, но мужчина всё-таки разобрал. Потом добавила неожиданно серьезно: — Генри Монтроз, ты можешь пообещать мне кое-что?
— Смотря что, — сказал он осторожно, вовсе не собираясь давать опрометчивых обещаний.
— Это касается заклятия. — Девушка сосредоточенно смотрела прямо перед собой. Чем ее так заинтересовала лошадиная холка. Генри не знал. — Пообещай мне вот что: если вдруг я снова проснусь не той, кого ты знаешь, ты не станешь пытаться вернуть прежнюю меня.
— Но…
— Пообещай! — резко произнесла она. — Как ты не понимаешь? Шаман сказал, заклятие нарушено, теперь только я сама могу с ним справиться! И я справлюсь, чего бы мне это ни стоило… — Девушка помолчала, потом добавила: — Я понимаю, что тебе неудобно будет иметь в спутницах глупую жеманную курицу, ну так делай с ней, что хочешь: перекинь через седло и вези связанной, но не пытайся разбудить настоящую меня! Шаман сказал… — она снова умолкла, затем договорила словно бы нехотя: — Если что-то пойдет не так, я уже никогда не вернусь. А потом уйдет и поддельная моя сущность, не останется ничего. Этого добиваются и черные ветви: они желают забрать меня обратно в замок и усыпить навсегда…