— Тони! — он встряхнул девушку, но тщетно: голова ее безвольно мотнулась, но ресницы даже не вздрогнули. — Да что ж такое-то, а?!
Подумав, Генри выкинул из «беседки» все пожитки, что в ней оказались: лишаться хорошего одеяла и еще кое-каких мелочей из-за дурацких растений он не собирался. Снова вернулся к девушке: обычные методы вроде хорошей встряски результата не давали, тогда Генри зажал ей рот и нос. Тоже не помогло: принцесса попросту перестала дышать, и Монтроз зарекся проводить подобные эксперименты. По счастью, обошлось: стоило ему убрать руку, и девушка снова вздохнула…
По всему выходило, что это не простой сон. «Очень хотелось перекинуть ее через седло и спокойно доставить к Хоуэллам? — невесело усмехнулся Генри. — Вот он, твой шанс!»
С какой стати заклятие — а это было именно оно, Монтроз не сомневался, — вдруг снова вступило в силу? И надолго ли? И что ему делать?
— Для начала, — сказал он себе вслух, — вылезем отсюда. А там посмотрим.
Вытащить крепко спящую принцессу из переплетения ветвей оказалось делом не таким уж легким: те отчаянно цеплялись за одежду, будто не желали выпускать добычу. Генри, кажется, еще никогда в жизни не ругался так цветисто, как сегодня, выпутываясь из цепкой хватки колючих побегов.
— Просыпайся уже… — пробормотал он, сгрузив свою ношу наземь. Звон и Гром сунулись поближе, любопытствовали, и Генри отпихнул мохнатые головы. — Ну что мне с тобой делать, а? — Он вздохнул, помотал головой. — А, была не была! Один раз сработало, так может…
«Сказал бы мне кто, что я заделаюсь заправским принцем! — промелькнуло у него в голове, когда Генри наклонился к принцессе. — А что, наверно, тогда это у них было востребовано. Специалист по пробуждению заколдованных девиц, оплата по результату…»
Испытанное средство не подвело и на этот раз: длинные ресницы дрогнули, Мария-Антония открыла глаза — затуманенные со сна, в них отражалась небесная синева.
Синева?.. Генри нахмурился: у принцессы были серо-голубые глаза, очень светлые и холодные, он это сразу заметил. Какая, к черту…
Принцесса зевнула, изящно прикрыв рот ладошкой. Пальцы были не слишком чистыми, ногти она успела обломать.
— Кто вы такой? — произнесла Мария-Антония удивленно, и Генри лишился дара речи. Такого тона он у нее не слыхал даже в день их знакомства, тогда она была… да, принцессой, надменной, но… но не жеманной!
— Ты что, сдурела? — спросил он растерянно. — Тони, это ж я, Генри. Генри Монтроз, мы с тобой уже который день в пути! Забыла, что ли?
— Как вы смеете говорить со мной таким тоном? — принцесса рывком села, с удивлением взглянула на себя… осмотрела рукава, подняла на Генри изумленный взгляд. — Вы, должно быть, похитили меня?! Что на мне за ужасные тряпки, где мой нареченный? Вы, грубый мужлан…