Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта (Карагодин) - страница 23

Через минут двадцать взрывы стали одиночными. Скорее всего, артиллеристы подстраховываясь, корректировали свои выстрелы с наблюдателем. Коля обернулся, – по траве бежали люди в камуфляже «горка», – светло-жёлтая форма с коричневыми вставками. Такую он видел только в фильмах. Она напоминала ему робу, в которой ходили сварщики на заводе.

«Может наши?!» – не веря своим глазам, повторял он снова и снова. «Это же наши!!»

Он попытался встать, но его ноги предательски подкосились. Два дня без достаточного движения давали о себе знать. Тогда он опёрся на свою боевую подругу, и, встав на одно колено, с нелепым видом опять плюхнулся на землю.

«Ну, всё, опять будут смеяться…», – опуская глаза подумал он.

Подбежавшие бойцы обнаружили Николая, смущённо улыбавшегося им. Он, будто извиняясь за свой внешний вид, опустив глаза, мысленно просил не ругать его строго. Как в детстве, когда он, стоя в дверях перед своей матерью, оттирал грязные коленки после пробежки по лужам. Он понимал всю нелепость своего положения, но Николай не понимал одного, почему стоявшие возле него бойцы ополчения, – так похожие на мальчишек из детства, не смеялись над ним, а лишь молча, смотрели на него, поочерёдно снимая свои головные уборы. И Коля заплакал. Может от смущения, а может от того, что он больше никогда не увидит, своего командира, стрелка и…

В три часа после полудня ко мне подошёл Паша.

– Искупаться не хочешь?

– А что, вас отпустили?

– Да, Иваныч разрешил, беги к нему отпрашивайся пока он во дворе.

Я подошёл к Иванычу и изложил ему своё желание, на что он, сделав каменное лицо, ответил:

– Ребята поймите, в любой момент может быть отправка, к тому же у меня приказ, в город не выпускать вас, а если с местными какие трения? Сам понимаешь… оставайся в лагере.

«Вот старый дурак, опять командира включил, и зачем я только у него спрашивал! Оставайся в лагере. Такое ощущение, что я добровольно в тюрьму сдался. Нет, нельзя сдаваться, если старый пень не хочет по-честному, придётся действовать как обычно».

– Иваныч, я из Сибири, про Дон только в книжках читал, а теперь такая возможность появилась, к тому же, я один роли не сыграю.

Лицо Иваныча расплылось в широкой улыбке и он протяжно сказал:

– Иди, коли на Дон-батюшку полюбоваться хочешь.

В нашей компании я был самым младшим и самым неопытным в военном деле. Фокс был небольшого роста, но крепкого телосложения. В его лице читалось зрелость, а также хладнокровность, он был больше похож на предпринимателя, привыкшего к комфорту и к выдержанному виски. Фокс был военным лётчиком в прошлом, сейчас же род его занятий был неизвестен, от Паши я узнал, что у него есть жена и маленький ребёнок.