Однако Слободкину было бы грех обижаться, ведь помимо тех двух песен, что его музыканты исполнили на пензенском корпоративе, мы везли ему третью. Изначально была мысль презентовать николаевский «Айсберг» из позднего репертуара Пугачёвой. Но в итоге я остановил свой выбор на песне рано ушедшей из жизни Татьяны Снежиной «Позови меня с собой». Для краткости я, глупо хихикая про себя, сократил её до «ПМС». Ну а что, песня-то женская. И поскольку я тут вовсю меняю историю, вполне может случиться, что молодая поэтесса и композитор не попадут в ту автокатастрофу накануне своей свадьбы. В своё время, как только Пугачёва спела «ПМС», историю Снежиной перепечатали все газеты и журналы.
Проблема заключалась в том, что я помнил припев и первый куплет, второй куплет с трудом, но вроде бы вспомнил правильно, а вот третий, как ни бился, вспомнить так и не мог. Постоянно, как идиот, ходил и напевал себе под нос песню, пока однажды утром не проснулся с озарением: вспомнил! И тут же кинулся записывать строчки на бумагу.
– Хочу подарить тебе ещё одно стихотворение, – заявил я Вале вечером, когда мы отужинали после очередного рабочего дня. – Вернее, это текст к песне. Вот, почитай.
– Серёжка, опять свои достижения хочешь мне приписать?!
– Я вообще-то должен тебе по гроб жизни, хотя бы за то, что ты меня пригрела, а теперь ещё и являешься моей женой и носишь под сердцем моего ребёнка. Мне и романов хватает для самоутверждения. Да и в этой песне я выступаю как композитор, хоть это и звучит немного нескромно. Так что вот, читай текст… Жаль, гитары нет, щас бы музыку подобрали.
– Почему нет? Есть, от бывшего осталась, на антресолях так и лежит который год.
Шестиструнная гитара оказалась во вполне приличном состоянии. Протерев её от пыли, я провёл большим пальцем по струнам. Понятно, расстроена…
На настройку ушло минут пять, после чего я принялся подбирать незамысловатую в общем-то мелодию. Провозился с час, одним глазом при этом глядя в телевизор, где выясняли отношения ЦСКА и «Пахтакор». Наконец что-то вроде начало получаться. Пробубнил композицию про себя, понял, что со стороны смотрюсь, пожалуй, глупо.
– Так, солнце, песня-то женская, чё-то мне как-то не комильфо её исполнять. У тебя как с голосом?
– Пела когда-то в школьном хоре, ну и так, в компании собирались, так после третьей все муслимы магомаевы и майи кристалинские.
– Ладно, давай, попробуешь спеть, посмотрим, что получится.
Я проиграл короткое вступление, кивнул, и Валя, сначала неуверенно, а затем всё больше подстраиваясь под меня, запела: