Зотов божился к Лене, но врачи остановили его.
— Как это произошло? — прохрипел Дмитрий Николаевич, метнув на полковника яростный взгляд. В эту минуту он ненавидел Саблина, пожалуй, больше, нежели убийцу. — Как могло случиться, что вы проворонили его?!
Полковник открыл было рот, но неожиданный вой сирены ударил по ушным перепонкам, заставив всех содрогнуться. Офицеры переглянулись и бросились в "центральную".
Там гремел дежурный, отдавая приказания перекрыть все входы и выходы из Зоны.
Произошло то, что Зотов пытался предотвратить в последнюю минуту, но не успел. Когда оставленные им офицеры вошли в жилой отсек, они увидели шесть человек в лабораторных комбинезонах и полумасках. На приказ: "Лицом к стене, руки за голову!" неизвестные набросились на охранников и в одно мгновение уложили всех троих на месте. Правда, одному офицеру все-таки удалось выстрелом в упор размозжить череп нападавшего, но сам он тут же рухнул рядом, с перебитым позвоночником. Оставив четыре трупа, пятеро в масках направились к шахте для спецотходов, где их и засекла видеокамера. Блокировка выхода не сработала и неизвестные вышли наружу, бросившись к седьмому посту.
В ту минуту, когда в "центральной" появились Зотов и Саблин, поступило сообщение, что неизвестные, перебив охрану и захватив оружие, скрылись в направлении города Горького.
— Я возглавлю поисковую команду, — произнес Саблин.
— Машина ждет у штаба. Я пока свяжусь с управлением и осмотрю лабораторию.
Когда полковник покинул центральный пост, вошел доктор Можейко. Он отозвал майора в сторону.
— Дмитрий Николаевич, хочу сообщить вам радостную весть. Елена Николаевна жива.
— Что?! — майор вцепился в плечо врача. — Где она?
— В операционной. Ей зашивают руку.
— Я хочу ее видеть.
— Я за вами и пришел.
Можейко жестом предложил майору следовать за ним.
— Вы знаете, — произнес доктор, когда они спустились в операционную. — Елене Николаевне повезло, что ей дали дозу "Ягуара". Практически этот новый наркотик и спас женщину.
— Поясните.
— Это сложно и пока еще не совсем ясно. Могу сказать только то, что знаю сам. Получив порцию наркотика в сочетании с психотронным воздействием на мозг, организм Елены Николаевны стал вырабатывать неизвестный нам фермент, оказывающий на всю структуру поразительное воздействие. Абсолютно все клетки женщины оказались на некоторое время чрезвычайно приспособленными к внешним воздействиям и очень живучими. В противном случае Бортник давно бы умерла от удушья. Когда действие препарата закончится, ее организм окажется в критическом состоянии, но пока мы имеем возможность привести Елену Николаевну в чувство. Думаю, этот маньяк давно уже знал о подобной реакции организма и применял "Ягуар" на своих жертвах, не давая несчастным женщинам умереть в первые же минуты от болевого шока.