– И говорят, – вещал Юзман, – что и до сей поры Ибрагим-паша приходит на помощь своей крови, случись его потомкам попасть в беду. А как знак своего присутствия оставляет окровавленный отпечаток ладони. По нему потомки Ибрагим-паши узнают своего почтенного предка, павшего жертвой роксоланки Хюррем и ее козней! Да пребудет же над всеми нами милость Аллаха и да избежим мы подобного, наслаждаясь благами, ниспосланными нам с небес!
– Да будет так, – кивнула Кёсем. – Благодарю тебя, о почтеннейший, история твоя вышла занимательной.
«И ее распространение необходимо прекратить как можно скорее», – добавила она про себя.
Проводив евнуха с почетом и выслушав кучу уверений о том, что память Юзмана хранит и не такие диковинные истории, Кёсем возвратилась к себе и принялась нервно вышагивать по комнате. Мысли вновь вернулись к услышанному, а от него перескочили к делам дней сегодняшних.
Сколько их было – вот таких вот потаенных детей? Шахзаде Яхья, то ли скрывшийся, то ли появившийся снова, то ли умерший, то ли воскресший… ее малыш Тургай, такой маленький, такой невинный… И вот теперь – сын Ибрагим-паши.
Или дочь?
В конце концов, что-то такое Башар упоминала в одной из дружеских бесед, да и Ибрагим-паша, если считать, что это был он, появился не перед ней – перед ней он так и не открыл лица, – а перед Тургаем и Карталом… Но Михримах, дочь Хюррем-хасеки, вышла замуж и жила долго и счастливо, перед смертью облагодетельствовав пару провинций, если верить официальным хроникам!
Впрочем, стоит ли им верить, этим хроникам? Они не упоминали о связи роксоланки с Ибрагим-пашой; их составители понятия не имеют о Тургае, и, если всем повезет, не будут иметь о нем понятия! Он вырастет, станет красивым мужчиной, проживет счастливую жизнь, если благословит его на то Аллах. А Кёсем останется словно бы и ни при чем.
Как же больно от этих мыслей – словно сердце превратилось в осколки, и их безжалостно давят в медной ступке тяжелым пестиком!
Чтобы отвлечься от сердечной боли, Кёсем принялась усиленно размышлять о Яхье. Правда ли, что он сумел выжить? Картал убежден, что нет, но насколько можно ему доверять?
О Аллах, что же она делает! Дворец настолько извратил ее мысли, что она даже не в состоянии полностью довериться любимому мужчине!
Но вновь всплыл в голове рассказ старого Юзмана. Сулейман доверял своей Хюррем, и Ибрагим-паша доверял ей – что же они оба получили взамен? И кто на самом деле был ребенком Ибрагим-паши?
– Эта тайна может подождать, – прошептала Кёсем, желая успокоиться. – Столько лет ждала – и еще подождет. Это неважно. Важен Яхья. Яхья – и только он! Или тот, кто прячется под его личиной.