«Ладно, – подумала я, – запихну Татьяну к врачу выслушивать очередные утешения, а сама передохну на лавочке».
Преодолев два эскалатора и вытащив коляску на улицу, я приподняла шапку и вытерла рукавом свитера лоб.
– Понравилось в метро? – весело спросила Татьяна у Кьяры.
– Да!
– Отлично! А Лиза всё недовольна, – заметила Татьяна. – Ладно, девочки, поторопитесь.
«У меня будет отдых на лавочке, – напомнила я себе, – уже скоро. И больше с ними к врачам – ни за какие коврижки».
– Мой нос? – переспросила Татьяна. – Да он самый уродливый на свете! Ну что ты, дорогой… Нет, нет, и не спорь. Ты же не видел меня плачущей! Что?! С тобой я никогда не буду плакать? О, Фреде… Ты у меня потря-я-ясный. Потрясный! Ну как – что… Потрясный – это значит, у нас с тобой «амор»!
– Амор, – подтвердила Кьяра и чуть не выпала из коляски на грязный асфальт прямо перед машинами на светофоре.
– Лиза! – строго сказала Татьяна. – Почему она у нас не пристёгнута?
– Давайте вы дальше сами, – мрачно сказала я, – а я вас у светофора подожду.
– Прекрасно, – кивнула Татьяна и схватилась за коляску, зажав телефон между ухом и плечом.
– Лиза-а-а-а! – закричала Кьяра.
– Ты идёшь с мамой, – сказала я ей вслед, когда они начали переходить дорогу. А потом повернулась. И увидела на грязном асфальте бумажку. На ней Татьяниным почерком был написан адрес медицинского центра. Я наклонилась, подняла её. И подумала: а если сбежать? Вот просто нырнуть в метро – и всё.
Адрес-то ей не нужен. Фредерико ей может по любому поисковику его подсказать. Если он такой «потря-я-ясный», то уж инет-то у него наверняка имеется.
– Лиза-а-а-а, – снова донеслось с другого «берега», прорвалось через поток ревущих машин.
– О боже, – вздохнула я и осталась пережидать, пока загорится зелёный свет.
Как там говорится? «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Ага, а ещё за их вредных мамаш, которые уже целый час пытаются охмурить потрясного Фредерико, нос-то у них – и правда – не фонтан.
Вот честно скажу – врачиха жутко странная была.
Заведение тоже какое-то подозрительное, никаких тебе регистратур и других больных. Гардероб да киоск со всякой дрянью, которая помогает от всего, только купи.
Я сразу вспомнила, как мы с папой покатывались со смеху, когда утром по радио начинали гнать рекламу суперсредств от всего на свете.
– Гады, а? – говорил папа, утирая слезы от смеха. – Специально дожидаются, когда нормальные люди по работам расходятся. И начинают пенсионерам на мозг капать: собираетесь помирать? Не торопитесь! Специально для вас привезенный с Дальнего Севера стебель вырвиглаза болотного продлит вашу жизнь ещё на день! Спешите! По ночам скидки!