– Подожди! – скомандовала я. – Кьярочка! Не пугайся! Это пчёлка летит!
– А где она? – спросила Кьяра, но тут Фокс, что-то пробормотав, начал сверлить.
Послышался жуткий звук, и длился он бесконечно.
– Хватит! – крикнула я. – Выключай! Она там…
Звук стих. Как я и думала – Кьяра рыдала.
– Милая, маленькая моя, не плачь. – Я до крови прикусила указательный палец, чтобы не разрыдаться вместе с моей девочкой. – Заинька, скоро всё кончится, это чуть-чуть рычания, и всё…
– Рычания? – сквозь слёзы проговорила она. – Там лев?..
– Нет, там не лев, там…
У меня замкнуло в мозгах. Я ничего не могла придумать.
– Слушай, – сердито сказал Фокс, – чего ты ей голову морочишь? Она же не маленькая. Скажи ей, как есть!
– Не маленькая?! Ей ещё трёх нет!
– Тьфу, – сплюнул он, – ну ты и нянька. Только сюсюкать можешь. Эй! Кьяра! Слышишь меня?
– Да, – прорыдала она, – ты мой папа?
– Да нет! Меня зовут дядя… Ну в смысле просто Рома. Поняла? У меня тут дверь. Тьфу, дрель. Так вот. Она такая… Жужжит.
– Я слышала… Я боюсь! Я к маме хочу!
– Мамы нет, – сказал Фокс.
– Да блин, правдоруб! – чуть не заплакала я. – Она же сейчас…
Кьяра действительно разрыдалась ещё громче. Фокс поморщился.
– Зато есть Лиза! К Лизе ты хочешь? – крикнул он.
– Да!
– Так вот. Сейчас я просверлю дырку. И открою дверь. И ты пойдёшь к Лизе. Договорились?
– А чем ты будешь сверлить?
– Дрелью. Она жужжит вот так.
Фокс включил дрель и тут же выключил.
– Страшно!
– Да, страшно, – согласился Фокс, – но это просто инструмент. Обычный. Он не кусается.
– Инструмент?
– Как в «Фиксиках»! – вспомнила я. – Помнишь, мы смотрели «Фиксиков»! У них микроволновка сломалась! Они её чинили. Кьяра, помнишь?
– Да. А спой!
Фокс посмотрел на меня. Я шмыгнула носом.
– Лиза!
– Да, Кьярочка. «А кто такие фиксики, большой-большой секрет!» – затянула я, и малышка стала подпевать.
– Так, фиксики, – сказал Фокс, – врубаю. Готовы?
Когда он выключил дрель на этот раз, Кьяра всё пела.
Фокс сходил за отвёрткой и принялся ковырять дырку в двери.
– А ты какой фиксик? – спросила Кьяра.
– Я синий, а ты? – сказала я.
– Я зелёный. А Рома, он какой?
Фокс фыркнул.
– Фиолетовый, ёлки, – сказал он. – Так, тётки. Приготовились. Сверлю.
Он сверлил, останавливался, ковырял отвёрткой, снова сверлил, а потом вдруг – «чпынь»! Он стукнул отвёрткой по «собачке». Отжал её. Схватился за ручку. Повернул…
– Кьяра! – крикнула я, бросаясь в ванную.
Конечно, она стояла босиком. На ледяном кафельном полу. Мокрая как лягушка, замёрзшая, с распухшим от слёз носом и красными точками по всему лбу.
– Глупая девочка, глупая, зачем ты заперлась!