Я делаю, как он говорит, вставая на колени. Это так чертовски возбуждающе, когда он такой властный. Весь этот сценарий словно порно, так и ждет, чтоб его сняли.
— Повернись, — говорит он, выключая душ. — Лицо в другую сторону.
— Я бы предпочла смотреть на тебя, — говорю я ему. — Ты себя видел?
Небольшая ухмылка появляется на его губах.
— Делай, как я говорю.
Я пристально смотрю на него.
— А можем мы оба выиграть?
— Ага. Ты выиграешь. А теперь, повернись. — Он стремительно идет ко мне, член с каждым шагом подпрыгивает, в глазах опасность.
Я подчиняюсь, но лишь потому, что знаю, это купится.
Жду, попа в воздухе, верхняя часть тела одета, ненадежно балансируя на скамейке.
Я слышу, как он подходит сзади, чувствую его присутствие. Его тени нависают надо мной, и я инстинктивно хватаюсь за край.
Секунду идут, и я умираю от нетерпения. Я словно с завязанными глазами, каждая часть меня в состоянии боевой готовности и ждет, что за грешные вещи сейчас произойдут.
Я открываю рот, чтобы попросить и вдруг…
ШЛЕПОК.
… его большая, сильная, влажная рука шлепает мою задницу с такой силой, что я чуть не падаю со скамейки.
Я визжу, громко.
Это жалит.
О боже, кожу жжет, и мои глаза начинают слезиться.
Но затем боль начинает исчезать так же быстро, как и пришла, и я тяжело дышу, грудь вздымается, ожидая большего.
— Тебе нравится? — спрашивает он, голос хриплый и низкий, отражает каждую грязную мысль у него в голове.
Я перевожу дух.
— Да.
ШЛЕПОК.
Он снова шлепает меня, другую половинку.
Моя спина выгибается, и я кричу:
— Охренеть.
Голову жжет, словно она собирается лопнуть, и задницу покалывает от ударов, но я никогда за всю свою жизнь не чувствовала себя более грязной и более сексуальной. Это не ощущается игрой, а лишь возбуждающе реальным.
Он кладет руку мне на бедро, и я вздрагиваю от его прикосновений, ожидая большего. Держится за меня, и я чувствую как головка его члена, все еще влажная от душа, скользит по моей чувствительной, горящей коже, там, где он шлепал меня.
Если он пытается успокоить меня своим пенисом, то это не работает. Это лишь раздражает меня. Я хочу его глубоко, глубоко внутри, пока не перестану здраво мыслить.
Я говорю ему это, и из его горла вырывается неразборчивое ворчание.
Он отстраняется от меня и снова шлепает по моей заднице, сильнее, чем раньше.
— Черт! — кричу я, но потом, прежде чем могу даже переварить боль, его язык оказывается на моей попке, мягким поглаживающим движением облизывая каждый след от удара. Он стонет в меня, и я возбуждаюсь еще больше. От смеси боли и удовольствия мне становится трудно контролировать себя, и я дергаю бедра вверх и назад, желая его.