— Твоя очередь, — шепчу ему. Смотрю на Пола, на его красный нос и глаза. — И потом мы попрощаемся все вместе. В самом конце.
Пол кивает, и Тошио отходит, голова опущена вниз, он выглядит таким потерянным.
— Она ждёт тебя, — говорю я, кладя руку ему на плечо. — Просто попытайся не сильно скулить о Шоне, хорошо? Она уже и так много натерпелась от пятерых детей.
— Она к этому привыкла. — Он грустно улыбается и уходит в палату.
Я сажусь рядом с Полом и Брайаном и жду.
Сплю, скрючившись на стуле.
Наступает два часа дня, граница определённых нами же суток. Конечно же, это не то, что поддаётся графику или расписанию. Если мы скажем медсестре, что нам нужно больше времени, они дадут нам его.
Но мы все уже попрощались.
Время вышло.
— Ты в порядке? — я нежно спрашиваю Тошио, когда мы вместе с врачом направляемся в палату.
Он кивает.
— Она не вернётся. Теперь я это знаю.
Я обнимаю его, моя голова на его плече пока мы стоим вокруг ее кровати и смотрим на неё сверху вниз.
Каждый из нас по-своему прощается с ней.
Я поднимаю руку ладонью вверх и говорю ей, что каждый день, всю оставшуюся жизнь буду скучать по ней.
Полагаю это не просто до свидания. Это единственное, что вы можете сказать.
Медсестра подходит, осторожно убирая все эти штуки, которые поддерживали в ней жизнь. Знаю, нам говорили, что подобное может занять несколько часов или дней, пока она скончается. Врач сказала, наша мама уйдёт, когда будет готова уйти. Трудно понять, как долго тело будет цепляться за жизнь. Но монитор показывает, что ее кровяное давление быстро падает. Сердцебиение все замедляется и замедляется и замедляется.
Она собирается уйти.
Она ждала этого.
И мы наблюдаем, как она уходит у нас на глазах.
И вот так она уходит.
Она на самом деле ушла.
Безмолвие смерти задерживается в комнате.
— Мне очень жаль, — говорит врач, и я знаю, она это и имеет в виду.
Я рыдаю рядом с Тошио. Пол и Брайан подходят, и мы держимся друг за друга в круге около кровати.
— Я люблю вас ребята, — всхлипываю, я опустошена. Абсолютно опустошена. Абсолютно разбита. — Вы мои братья. И моя кровь.
— Мы тоже тебя любим, — мягко говорит Пол. — Теперь есть только мы. Я нуждаюсь в вас всех больше, чем порой могу сказать.
— Как вы думаете, она будет гордиться нами? — спрашивает Тошио, шмыгая носом в рукав.
— Всегда, — говорит Брайан. — До тех пор, пока мы не забудем кто мы друг другу.
— В противном случае, они с папой отправят нам шлепок с поднебесья, — говорю я, пытаясь пошутить. Мы отстраняемся друг от друга и хотя их улыбки грустные, они, по крайней мере, улыбаются.