В конце концов, любовь к Кайле спасла меня. Я обязан ей всем.
— Просто хорошо? — спрашивает Кайла, продолжая разговор.
— Ну, собаки в порядке и бокс проходит отлично, — добавляю я. — Мой старый приятель по регби, Ренни, вернулся к волонтёрству, так что это просто фантастика. Кроме этого... за четыре дня не произошло ничего особенного.
— Я бросила работу, — говорит она.
Я в шоке.
— Правда? Думал, она тебе нравилась.
Через неделю после смерти мамы, Кайла оставила свою последнюю работу, ту в Bay Area Weekly. Она думает, они так или иначе собирались уволить ее и это был вопрос времени. Я тоже так думаю. Затем она устроилась штатным автором в местный журнал. К ее удивлению, они взяли ее и помогали освоиться. Это интернет журнал о Северной Калифорнии и я читаю каждую ее статью. У неё действительно есть талант, хоть я и думаю, понадобится время, прежде чем он действительно окупится. Единственный недостаток в том, что ей пришлось согласиться на существенно меньшую зарплату, но Кайла умеет держать удар. Она бросила свою квартиру и съехалась со своим братом Тошио.
— Она мне нравилась, — говорит она. — Но пришло время двигаться дальше. Я получила то, что нужно, опыт. Теперь я хочу получить другой опыт. Последние два дня здесь я обращалась в каждое издание.
— Удачно?
— Завтра у меня собеседование, — говорит она.
— Где? Как они называются? Я посмотрю их.
— Twenty-Four Hours, — говорит она. — Это своего рода ежедневная бесплатная газета.
— Звучит знакомо, — говорю ей.
— Они в каждом крупном городе. Они раздают их на вокзалах.
Я киваю.
—Ах да, я видел. Хорошо для тебя. Зарплата повыше, надеюсь?
— Посмотрим. Надеюсь, ее хватит, чтобы продолжать снимать квартиру. А вообще иногда это больше, чем деньги. — Она замолкает. — Ты где?
— Э-э, вывел собак ненадолго, купил немного продуктов. Сейчас приближаюсь к Фредерик стрит. На улице адски холодно.
— Знаю, — говорит она, и я практически слышу, как она дрожит. — Есть планы на вечер?
— Вообще-то нет. Останусь дома, может посмотрю глупое рождественское кино; раз уж их крутят по телику.
— Ты, определённо, Гринч. Будешь смотреть кино один?
— Ну, я и собаки, ага.
— И к тебе не присоединиться ни одна женщина?
Сглатываю.
— Нет, — мягко говорю я.
— Ты уверен? — спрашивает она.
Я нахмуриваюсь.
— Уверен, я бы помнил, если бы пригласил женщину. Ты все ещё последняя, хм, так или иначе. Теперь моя память не подводит меня. Это лишь я.
Она, кажется, раздумывает над этим, и, клянусь, я слышу вздох облегчения.
— Во что ты одет? — спрашивает она.
— Во что я одет? — ничего не могу с собой поделать и улыбаюсь. — Ну, этот вопрос я не слышал уже чертовски давно.