— О чем? — подавленно спросил я.
— Семья у меня дома осталась. Я ведь уходя в плавание дочурке обещал, что куплю ей магическую игрушку. Знаете, что из ягод делает словно камень, который медленно тает, если его держать во рту. Дочка так хотела его… — капитан улыбнулся, по щекам его покатились крупные слезы, — просьба у меня к вам, господин Ворет. О многом не прошу, но… навестите мою семью. Скажите им, что я их бросил.
— Зачем? — опешил я.
— Разбитое сердце лучше дыры в душе. Дочка у меня совсем маленькая, ей скажите, что я ушел в далекое плавание. А жена пусть думает, что я их предал. Пусть женится снова, найдет себе хорошего… — капитан закашлялся.
— Я все понял, капитан Крим, — склонил я голову.
— И последняя просьба, — глаза капитана уже заволакивала мутная пелена, крохи жизни практически полностью покинули его тело, — не отдавайте мое тело морским тварям. Предайте меня земле в Артенисе — моем родном городе. Я хочу после смерти приглядывать за семьей, следить, чтобы жили… хорошо…
Взгляд капитана замер, глядя в небо, куда ушла его душа. Его грудь больше не вздымалась, кровь не шла. Твердый человек, любящий муж и отец ушел к богам.
— Капитан, — в прощании со своим капитаном, вся команда склонила головы. Здоровые поддерживали покалеченных, все отдавали последнюю честь человеку, заменившему им отца в море. Они, словно сговорившись, одновременно выхватили сабли, подняв их к небу. Они стояли так очень долго, пока первый корабль неизвестных спасителей гулко не врезался в лед.
— Я сочувствую вам, — сказал крупный мускулистый человек, в доспехе, перевитом стальными пластинами и меховыми шкурами. В пол он упер свою огромную, с человеческий рост, секиру, — потерять капитана — словно лишиться части души. Но пока опустим это. Скажи мне, волхв далекого континента, зачем вы заплыли в эти воды?
— Я не волхв, я маг, — сказал я, не поняв смысла неизвестного слова, которое даже заклинание перевода, разработанное мной, не смогло опознать, — а плыли мы к островам северян. Получается, плыли к вам.
— Зачем вам это нужно? — хмуро спросил собеседник, — знай, ежели вы лишите ратью на нас пойти, так мы разобьем вас без проблем.
— Нет, нет! Что вы?..
— Оскорбить меня хочешь?! — взъярился северянин, — Ворогом меня признал открыто?! Али не боишься за борт отправиться? Ты знай, я и волхвам головы снимал, коли позволяли себе вольности!
— Подождите! Я ни в коем случае не хотел оскорбить вас! — протестующе замахал я руками.
— Тогда зачем обращаешься, как к ворогу?! — капитан навис надо мной, словно гора.