— Давай я помогу тебе, — сказал он.
Прежде чем он успел мне помочь, я натянула майку через голову. Лямки плотно прилегали к телу, отчего соски отчётливо выделялись сквозь ткань. Майка доходила мне до середины бедра — длиннее, чем та, что я сняла. И мягче.
— Что теперь? — спросила я.
Кирк пожал плечами.
— Могу вставить тебе другую пробку.
Я сжалась от одной только мысли.
— У меня есть выбор?
Его грудь поднималась и опускалась, пока он скользил взглядом по моей груди.
Кивнув, Кирк отправил меня в гостиную.
Он вновь сел за стол у задней стены и указал на пол у своих ног.
— Я тебе не собака, — слова сами слетели с моих губ, и глаза тут же расширились от страха. Сейчас я знала, что не хочу умирать.
Гнев вспыхнул в его глазах, и едва он успел пошевелиться, как я тут же опустилась перед ним на колени, проклиная его про себя и покорно опуская голову.
— Умная девочка, — прошептал Кирк.
— Я просто не хочу умирать, — тихо произнесла я.
Кирк наклонился вперёд и приподнял моё лицо.
— Не надо. И не плачь больше.
— Почему? У тебя слабость к плачущим девушкам или тебя это бесит? — язвительное замечание само сорвалось с языка.
— Ни то, ни другое, но Росс получает от этого удовольствие. Он любит заставлять девочек плакать, так что если ты сейчас не научишься контролировать себя... — Кирк замолчал. — Сейчас я не сделал ничего, из-за чего стоило бы плакать, так что не надо. Выполняй приказы и прекрати думать, — он что-то бросил рядом со мной, и это «что-то» резко ударилось о стол. — И ради всего святого, прекрати болтать.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но вовремя остановила себя. Прекратить думать? Я не предполагала, что сказанные мною слова могут навлечь на меня неприятности. Эти слова были из разряда тех, над которыми не задумываешься, когда произносишь. Я тяжело вздохнула, потупив взгляд, и опустила голову.
Я потеряла счёт времени, сколько просидела неподвижно, не смея даже пошевелиться, чтобы восстановить кровообращение в затёкших конечностях. К тому времени, как Кирк позволил мне снова встать, я едва могла пошевелить ногами. Острая боль пронзила меня от колен до пальцев ног, когда я пыталась стряхнуть онемение.
Кирк собрал какие-то бумаги и засунул телефон в карман. Я уже настолько соскучилась по нормальной одежде, что почувствовала острый укол зависти даже к тому, что у него есть карманы.
— У меня полно дел, которые мне нужно разрешить сегодня, так что я уйду на некоторое время. Я не могу оставить тебя привязанной к кровати на целый день.
Моё сердце забилось, но вряд ли стоило цепляться за проблеск надежды. Всё равно я не смогу выбраться из квартиры, даже если он оставит ключ в двери.