Про потерянную должность Верховного чародея Визенгамота Дамблдор даже и не вспоминал. Как раз это было вполне ожидаемого, к тому же Альбус находился в полной уверенности, что когда Том вернется, общественность сама попросит его вновь занять этот почетный, хоть и весьма обременительный пост.
Проблем становилось все больше.
Блэк наотрез отказывался разговаривать не только с Дамблдором, но даже и с Ремусом! При этом было абсолютно непонятно, где он пропадал целый год, так как в своем родном доме он практически не показывался, хоть и прошел слух, что там сейчас идет капитальный ремонт. Надежды, что Сириус поможет оказать хоть какое-то положительное влияние на своего крестника, очень быстро рухнули. Но если бы все ограничилось только этим. Нимфадора Тонкс, племянница Сириуса и очень хорошая кандидатура в ряды Ордена, неожиданно положила на стол своему начальнику заявление об увольнении и по примеру своей матери Андромеды и дяди Сириуса начисто отказалась вести хоть какой-то диалог с Дамблдором и его сторонниками. Не нужно было быть провидцем, чтобы почувствовать в поведении девушки влияние последнего Блэка.
Так и оставалось непонятным, где именно находится Гарри Поттер. По утверждению верных Дамблдору людей, он не появился ни на одном судебном заседании Блэка. Также его больше ни разу не видели в доме его тетки, ни в Косом переулке, ни где либо еще. Мальчик исчез, и пока что его местонахождение оставалось тайной. А Дамблдору так и не удалось узнать, имеет ли мальчик хоть какое-то отношение к истории с Уизли.
Вопросы без ответов — самая нелюбимая Дамблдором часть жизни.
Брошен один и рыдает ребёнок,
Груз одиночества сердце сковал.
Зыбкий барьер меж мирами так тонок:
Где справедливость, что вечно искал?
Раздавшийся к кабинете тихий голос заставил Дамблдора вздрогнуть. С абсолютным непониманием происходящего, он встал из-за своего стола и подошел к полке, на которой лежала Распределяющая шляпа, и не поверил своим глазам — старый артефакт испускал золотистое свечение и, казалось, помолодел, если, конечно подобное определение можно было дать неодушевленному предмету. Но факт оставался фактом — Шляпа стала выглядеть чище, исчезли заплатки и потрепанность. Казалось, будто шляпник только сейчас снял ее со своего верстака.
Холодного мрака скользкие руки
Вдруг отступили: спустился с небес
Тот, кого звал ты сквозь холод и муки-
Твой всемогущий и светлый отец.
Вот оно: счастье! Теперь не один ты,
Братья с тобою, Отец - вы семья!
Только сомненья на сердце пролиты:
Даже не смотрит он на тебя…