— Не справедливо, — выдала Кристал. — Она даже ничего не просила. Почему ты
принес ей то, чем она не может поделиться?
Неожиданно на мою защиту встала Кэнди, пока я прятала конфеты в карман.
— Табби — твоя сестра, но она на десять лет старше, — сказала мачеха. — Пусть
Табита ест некоторые вещи, которые предназначены только для взрослых. Когда ты здесь,
она играет с тобой в игры по десять часов в день. Дай ей, черт возьми, передохнуть.
Я улыбнулась своей мачехе.
— Спасибо, — спокойно сказала я. На полном серьезе.
Она не смотрела на меня.
Не знаю, чем было вызвано внезапное сочувствие с ее стороны, но я боялась сказать
что-нибудь еще, что нарушило бы хрупкое перемирие.
Когда отец добрался до кухни, то остановился.
— Ты оставила посуду для меня? — крикнул он через плечо.
Я знала этот тон.
Дерьмо.
— Нет, сэр, — сказала я.
— Для Кэнди, что ли? Или для Карлы? — прокричал папаша.
Я покачала головой.
— Нет, сэр, — повторила я.
Я хотела посмотреть телевизор со своими сестрами. Разве это было чем-то, черт
возьми, ненормальным?
— Табита, иди за мной, — приказал он. — Мы должны поговорить об уважении. Я
достаточно уважаю тебя, чтобы поговорить об этом наедине.
Я посмотрела на своих сестер, подарив им лучезарную улыбку. Она не коснулась
моих глаз, но я подумала, что они еще слишком малы, чтобы понять это. По крайней мере,
я на это надеялась.
7
Ноги несли меня вслед за отцом вверх по лестнице, к огромному окну над парадной
дверью, из которого лился свет.
Как только мы вошли в мою спальню, язык его тела не изменился. Было бы легче,
если бы он хоть как-то подсказал мне, чего стоит ожидать, чтобы я не пропустила сигнал
об опасности. Отец выглядел расслабленным, а его глаза искрились от той же игривой
нотки, что присутствовала внизу. Холодность не увеличивалась на задворках его
хорошего настроения. Оно просто… было.
Он все еще выглядел как отец, который обожал своих маленьких дочек, но я знала,
что этот человек собирался причинить мне боль.
— Дай мне это дерьмо обратно, — приказал он.
Я протянула ему упаковку.
Напряженная как натянутая тетива, я была бы рада избавиться от него.
— Ты живешь на халяву, — произнес папаша. — Помой чертову посуду. Конец
дискуссии.
Я кивнула.
— Да, сэр.
Он не двинулся к выходу, так же как и я. Просто продолжал стоять и осматривать
меня. От пяток до кончиков волос.
— Как только Кэнди уедет, я свалю, — предупредил отец. — Я вернусь в
воскресенье. Скажи им, что видела меня утром, или другое подобное дерьмо.
Я кивнула.
— Да, сэр.